По последним данным, в Великобритании не было проведено ни одной полной пересадки лица. Отделение в Глазго при Университетской больнице королевы Елизаветы, в котором я работаю сейчас, однажды чуть не стало английским центром трансплантации лица во главе с моим коллегой Колином МакАйвером. Как это часто бывает, потенциальные расходы помешали нашему совету по вопросам здравоохранения возвести вспомогательные объекты, которые бы для этого потребовались (хотя в крупнейшей в Европе больнице практически все необходимое и без того имеется). Тем не менее у нас есть все необходимые технические навыки как в иммунологии, так и в хирургии, поэтому, когда у нас появится подходящий пациент и совместимый с ним донор, мы обязательно проведем полную пересадку лица.
Несмотря на как минимум семь пересадок лица в США, в Великобритании не было проведено ни одной полной пересадки.
Вот уже не один десяток лет известно, что после успешного подавления иммунитета для пересадки таких органов, как почки или печень, пациенты подвержены повышенному риску развития опухолей. Моя хирургическая бригада регулярно лечит пациентов с раком кожи лица, появившимся у них спустя годы подавления иммунитета после пересадки почки, что стало наглядным доказательством эффективности неподавленной иммунной системы в устранении злокачественных клеток, прежде чем они доберутся до тканей, которые могут убить пациента. Это привело к заключению, что иммунная система может быть направлена на борьбу с любой опухолью для уничтожения раковых клеток, оставив при этом родные ткани нетронутыми.
Сложнее всего оказалось понять, почему раковые клетки не провоцируют мощной иммунной реакции. Очевидно, что они выработали ряд механизмов, чтобы избежать обнаружения естественными защитными процессами организма, однако исследования теперь начинают показывать, как эти механизмы можно обойти, и, вне всякого сомнения, иммунные терапии будут играть все более значимую роль в лечении рака, в особенности рака головы и шеи, на которых я специализируюсь.
Я принимаю активное участие в двух клинических исследованиях, проводимых в моем центре, которые могут позволить нам использовать собственные иммунные реакции организма для более эффективной борьбы с раком головы и шеи. Одно из этих исследований, финансируемое организацией «Cancer Research UK» (CRUK) и проводимое Центром разработок лекарственных препаратов при этой организации, связано с препаратом под названием «AMG 319», теоретически способным бороться с такими аутоиммунными заболеваниями, как ревматоидный артрит, а также подавляющим процесс «пролиферации клеток»