Проверив карманы юбки, я нашла в них, к своему счастью, чистые листочки и карандаш. Их, как и юбку, я уже давно не использовала. Я взяла листок и в точности переписала замечания папы, а потом приколола его к гранкам. Внимательно просмотрев все папины записи, я насчитала в них четыре исправления, которые сделал мистер Данкворт.
Я начала переписывать все папины правки, и с каждым новым определением все больше чувствовала уверенность в том, что делаю правильно, но на последнем слове моя рука застыла. Mother[48]. В гранках уже было написано определение «женщина-родитель», но мистер Данкворт добавил еще одно — «женщина, родившая ребенка». Я оставила его.
Лиззи, месившая тесто за кухонным столом, подняла голову.
— У тебя сейчас самое обеспокоенное лицо, которое я когда-либо видела, — сказала она. — По глазам вижу: что-то случилось.
— Сегодня утром я допустила три ошибки, — ответила я. — Он меня выводит из себя.
Я рухнула на стул.
— Дай угадаю. Мистер Свитмен? Мистер Мейлинг? Или это тот, о ком ты все время говоришь, мистер Данкворт?
Лиззи слушала мои жалобы уже целый год с тех пор, как мы вернулись из Шропшира. Я бежала к ней на кухню при первой же возможности. Лиззи не смущало мое присутствие, и она продолжала работать, но если приходило письмо от миссис Ллойд, то она заваривала свежий чай и ставила тарелку с испеченными с утра бисквитами, пока я читала ей вслух. Она старалась воссоздать атмосферу тех дней в Шропшире, а я — не мешать ее общению с подругой. Я читала медленно, без остановок и замечаний, а когда письмо заканчивалось, я брала из кухонного ящика лист бумаги и ручку и ждала, пока Лиззи сочинит свой ответ. «Моя дорогая Наташа» — так всегда начинались ее письма.
Сегодня не было письма, поэтому не было и бисквитов. Я взяла с тарелки бутерброд.
— Он следит за мной, — сказала я, откусывая кусочек.
Лиззи округлила глаза и подняла брови.
— Не в этом смысле. Совсем не в этом. Ему трудно со мной поздороваться, зато он часами может выговаривать мне о грамматических или стилистических ошибках. Сегодня утром он сказал, что я слишком вольно определила значение слова психотический. По его мнению, женщины склонны преувеличивать, поэтому не должны работать там, где требуется точность.
— Ты действительно позволила себе вольности? — поддразнила меня Лиззи.
— Мне бы даже в голову такое не пришло, — ответила я с улыбкой.
Лиззи продолжала месить тесто.
— Когда я вчера вернулась с обеда, он оставил у меня на столе «Правила Харта» и прикрепил записку к моей редактуре с номерами страниц, на которые я должна обратить внимание, чтобы улучшить свои исправления.