— Да, конечно.
— И на что ты готов? — уточнила Бетти.
— О чем вы?
— Ну, очень легко говорить правильные вещи, — Бетти взглянула на меня, — но слова бессмысленны без действий.
— Иногда действия могут превратить хорошие слова в ложь, — ответил Гарет.
— А что ты вообще знаешь о нашей борьбе? — Тильда откинулась на спинку стула и отпила виски.
Я поворачивала голову то в его, то в ее сторону.
— Моя мать растила меня одна, работая в Издательстве, — сказал Гарет. — Так что я знаю довольно много.
Герт фыркнула, и Тильда бросила на нее гневный взгляд. Герт поднесла к губам стакан шерри, и я заметила у нее на руке обручальное кольцо и перстень с крупным бриллиантом. По социальному статусу она была на класс или два выше Бетти. Шона хранила молчание на протяжении всего разговора. Она просто сидела и смотрела вниз. У меня внезапно появилась мысль, что она служанка Герт. Мое сердце заколотилось.
— А что знаете об этой борьбе вы, Герт? — спросила я. Шона еле заметно улыбнулась.
— Прости, что?
— Что ж, мне кажется, что мы все боремся по-разному. Разве не правда, что миссис Панкхёрст собиралась добиваться права голоса для женщин, у которых есть частная собственность и образование, а не для таких, как мать Гарета, например?
Тильда сидела с открытым ртом и смотрела на меня с восхищением. Герт и Бетти от потрясения не могли сказать ни слова. Шона на секунду подняла голову и снова уставилась себе на колени. Мужчины, окружающие нас, притихли.
— Браво, Эсме, — сказала Тильда, поднимая пустой стакан. — А я все гадала, когда же ты к нам присоединишься.
* * *
Январская ночь выдалась холодной, и на обратном пути в Иерихон Гарет предложил мне свое пальто.
— Со мной все в порядке, — сказала я, — а ты без пальто замерзнешь.
Гарет больше не настаивал.
— Что Тильда имела в виду, когда сказала, что ждала, когда ты к ним присоединишься?
— Она всегда считала, что у меня нет собственного мнения в вопросах борьбы женщин за свои права.
— Твоя позиция мне показалась довольно ясной.
— Возможно, сегодня был единственный раз, когда я высказалась на эту тему, но эта Герт вела себя так высокомерно, что я не могла больше оставаться любезной.
— Мне не понравились их намеки, — сказал Гарет.
— О чем ты?
— Не словом, а делом, — сказал он и задумался. — Эсси, ты не знаешь, зачем Тильда приехала в Оксфорд?
Эсси. Гарет называл меня раньше «мисс Николл» или «Эсме». Я вздрогнула от удивления.
— Ты замерзла, — сказал он, снял пальто и накинул его мне на плечи.
Поправляя воротник, он случайно дотронулся до моей шеи, и я забыла, о чем мы только что разговаривали.