— Билл обрюхатил наивную девушку, и теперь он — папа, работающий целый день и полночи, чтобы прокормить своего вопящего младенца.
Я должна была сразу понять значение слова, но его новизна оставила для меня другие слова в тени. Я дописала ее предложение дрожащей рукой.
— Он стал отцом? — спросила я, взглянув на нее.
Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Она продолжала наслаждаться солнцем с закрытыми глазами.
— Я называю его Лапочка Билли. Ему пять лет. Сладкий, как пирожок, и он обожает тетю Тидди, — она наконец открыла глаза. — Он до сих пор меня так называет, хотя болтает не хуже взрослых. Смышленый, как Билл в его возрасте.
Я посмотрела на листочек.
ОБРЮХАТИТЬ
Зачать ребенка.
«Билл обрюхатил наивную девушку, и теперь он — папа, работающий целый день и полночи, чтобы прокормить своего вопящего младенца».
Тильда Тейлор, 1913
Билл не рассказал ей о нас. Он не хвастался и не откровенничал. С тех пор как я отдала Ее, я уже не раз пожалела, что не смогла полюбить его.
* * *
Доктор Мюррей подозвал меня к себе.
— Эсме, полагаю, твоя рабочая нагрузка и обязанности увеличатся в ближайшие несколько месяцев, — сказал он.
Я кивнула, словно ничего особенного не услышала, хотя сама уже давно ждала новых обязанностей.
— Сегодня мистер Данкворт работает с нами последний день, — продолжал доктор Мюррей. — Уверен, он станет хорошим подспорьем для нашего третьего редактора. Тебе лучше всех известно, как требователен мистер Данкворт, — усы и брови доктора Мюррея поползли вверх. — Эти качества значительно ускорят процесс работы команды мистера Крейги.
Две хорошие новости за раз. Я даже растерялась и не знала, как лучше ответить.
— Ну, что скажешь? Тебя это устраивает?
— Да, доктор Мюррей. Конечно. Я постараюсь стать ему хорошей заменой.
— Твоих стараний больше чем достаточно, Эсме.
Он вернулся к своим бумагам, разложенным на столе.
Мне дали понять, что разговор закончен, но я не уходила. Я покусывала губы и заламывала пальцы, а потом неожиданно для себя обратилась к нему.
— Доктор Мюррей?
— Да? — отозвался он, не поднимая головы.
— Если я буду работать больше, отразится ли это на моем жаловании?
— Да, да, конечно. Со следующего месяца.
Мистер Данкворт наверняка предпочел бы уйти незаметно, но мистер Свитмен лишил его такого удовольствия. В конце дня он поднялся с места и стал прощаться. Другие помощники последовали его примеру, повторяя общие любезности и расхваливая его внимательность к мелочам. Никто не знал мистера Данкворта достаточно близко, чтобы сказать ему что-то особенное.
Мистер Данкворт стойко терпел наши пожелания и рукопожатия, то и дело вытирая ладонь о штанину.