.
Глумление над консервативным сознанием доходит до крайностей. Так, Дворкин пишет: «Но поскольку речь идет о правах, вопрос стоит совершенно иначе: приведет ли терпимость к разрушению общества и грозит ли она принести чрезмерно большой вред? На мой взгляд, просто глупо полагать, будто имеющиеся данные говорят о вероятности или хотя бы возможности подобного результата» [Dworkin, 1978, p. 196; Дворкин, 2004, с. 267–268]. Консерватору обычный здравый смысл говорит о том, что постоянная либерализация, постоянное переосмысление права с оглядкой на образ жизни нью-йоркской элиты могут в конечном счете нанести сообществу вред. Такой взгляд отбрасывается с ходу. Глупо полагать, что имеющиеся данные свидетельствуют о вероятности подобного результата. Глупо даже думать, что они делают его возможным. Примечательное суждение. Антропологи уже не раз продемонстрировали, что насаждение городских нравов среди народов, населяющих Африку южнее Сахары, разрушает сплоченность этого общества. Но, по-видимому, глупо даже представить, что перенос нью-йоркских порядков в сельскую Джорджию может возыметь сопоставимый эффект.
В работе «О правах всерьез», где излагаются основные идеи Дворкина, обсуждается знаменитый суд над «Чикагской семеркой». Левые активисты обвинялись в сговоре с целью пересечения границ штатов и организации бунта. Дворкину представляется очевидным, что члены «Чикагской семерки» находились под защитой гарантированного Конституцией права на свободу слова. Вот что он отвечает тем, кто не согласен с ним:
Могут сказать, что закон о борьбе с беспорядками разрешает выражать свои принципиальные убеждения не в провоцирующей форме. Но при таком подходе упускается из виду взаимосвязь между формой выражения и человеческим достоинством. Человек не может высказываться свободно, если ему не позволяют соразмерять свои речи со степенью своего негодования или если ему приходится лавировать, соблюдая ценности, которые он и в грош не ставит, по сравнению с теми, которые он стремится отстаивать. Правда, некоторые приверженцы неортодоксальных политических взглядов своими высказываниями шокируют большинство населения, но было бы высокомерно со стороны большинства полагать, будто выражать свои мысли всегда следует только ортодоксальным способом, ибо это означает отрицание равной заботы и уважения. Если смысл права на свободу слова состоит в защите достоинства несогласных, то при вынесении решений об уместности тех или иных речей необходимо учитывать личностные особенности несогласных, а не «молчаливого» большинства, для которого закон о борьбе с беспорядками вовсе не является ограничением [Dworkin, 1978, p. 201; Дворкин, 2004, с. 275].