Закревский захлопнул форточку и пошел одеваться.
Менее чем через час, он вошел в приемную Максима Вересова, на ходу здороваясь с радостной Санькой и прочими ошалевшими сотрудниками.
– Шеф у себя? – бросил он новой помощнице (и когда Макс успевает их менять?).
– Да, но…
– Я Закревский! – объявил он, будто это что-то объясняло, и толкнул дверь в кабинет.
– Он – Закревский! – подтвердила Санька, торчавшая в приемной.
– Привет! – бросил Вересов появившемуся на пороге Ярославу.
– Бить будете? – хитровато спросил тот, закрывая за собой дверь.
– Охота была руки марать! – рассмеялся Макс и кивнул на кресло. – Ну и что это был за финт ушами?
– Надо было, – пожал Слава плечами. – Если считаешь нужным, увольняй. Повышай безработицу в стране.
– Пока не буду, – Вересов махнул рукой, – живи. Давай лучше кофе где-нибудь выпьем. Обсудим кое-что.
– Ну пошли, – криво усмехнулся Закревский.
После последнего их совместного с Максом «кофе», он вляпался по уши в Каргиных. И потом просиживал за этим самым столиком, ожидая Нику. Кофейный роман. В то время как она сама едва ли считала происходящее романом.
Механически помешивая сахар, Закревский отвлеченно думал, что пора возвращаться к работе. В этот месяц, валяясь в Житомире в доме родителей с пневмонией, он учился считать, что есть вещи важнее рыжей (если она еще рыжая) занозы в заднице. Получалось плохо. Возвращение вышло невеселым. Более того, теперь в нем поселилась дикая и нелогичная уверенность в том, что самое важное – это и есть она.
– Давай к делу, – попросил он Макса, глядя на снующую между столиками официантку. – Надо же как-то восстанавливать твое доверие.
– Уверен? – Вересов глянул на Ярослава. – Тогда забирай к чертям своего Каргина!
Слава поперхнулся, делая глоток. И несколько капель окрасили коричневым цветом белую рубашку.
– Иди к черту! – рявкнул он.
– Ну некогда мне им заниматься! Там немного осталось. Пара-тройка слушаний – как пойдет. А он тебе и гонорар приличный выписал.
– Какой еще гонорар, Вересов! Я его кинул! – процедил сквозь зубы Слава, позабыв про свой кофе.
– Зато жена его отказалась от всех своих материальных требований. Каргин на радостях и не поскупился. Потому получай свое, честно заработанное, – усмехнулся Макс.
– Как отказалась? – тупо переспросил Закревский.
– Как обычно. Полностью.
Теперь Закревский забыл не только про кофе.
Значит, Вероника Каргина сдулась. Дожал. Дожал все-таки. Когда? На той чертовой встрече, которую он велел назначить Саньке? Согласилась на его условия? Продалась, как Каргин и говорил?
Нет.
Чушь.