— Ошиблись, так вернут с извинениями, — проговорил он.
— Ты уж распорядись, чтобы вернули. На извинениях не настаиваю: понимаю, такова служба.
— Но если чай контрабандный, не обессудь. — Михаил Павлович поднял голову и в упор глянул на своего зятя.
— Помилуй, откуда контрабандному взяться? — сдавленным смешком подкрепил слова Иван Артемович.
— Но ведь был повод заподозрить. Не без причины же нагрянули в лавку?
— Повод… Повод подвернулся. Кто и куда направлял воз сена, в котором спрятан был чай, теперь попробуй установи. Хозяин, завидя полицейских, удрал, а лошадь возьми да подверни к воротам…
Кровь хлынула в щеки Елены Павловны, сердце бешено застучало. Она впилась в лицо мужа. Он чувствовал ее взгляд, но делал вид, будто не замечает.
— Экая напасть, — усмехнулся Михаил Павлович. — И вчера тоже задержали беспризорную подводу с контрабандой, при ней двоих мужиков. Ночь их продержали в участке, а утром отпустили.
— Чего ж так?
— Понаблюдать за ними, чтоб выследить, с кем связаны. Не сами же они сбывают его. — В силу профессиональной привычки, Михаил Павлович прикидывался простаком и отчасти как бы невзначай приоткрыл правду. Ему было интересно наблюдать за игрой Ивана Артемовича.
— Вы следили? — поинтересовался тот.
— А вот тут и впрямь вышла промашка. Уж больно нерасторопному поручили дело, он упустил обоих. А в обед одного из полыньи выудили.
— От шпика удирал, да в прорубь оступился, — подсказал Иван Артемович.
— Похоже. Да как-то уж очень неловко оступился — голову себе проломил, вроде как затылком на обух шмякнулся.
Иван Артемович снова рассмеялся наигранным смешком.
— Эва, какие случаи бывают.
Елене Павловне чудилось, что оба они нарочно играют словами: подразумевают нечто большее, чем произносят.
— Нашли убийцу?
— Отыщем.
— Что ж еще остается сказать. Бывает — находите виновных.
— А тут неясно, кого считать виновным.
— Загадки ставите самим себе там, где их нет. По-моему: того считать убийцей, кто обух подставил.
— Или того, кто велел подставить. Тот поопасней будет.
— Мудрено. Есть у вас какая зацепка?
— Зацепка есть.
— Тогда бог вам в помощь. В общих ведь интересах всех горожан, чтобы изловили убийцу: а то гадай, под чью голову он теперь еще обух подставит?
Разговор принял какой-то странный тон. Елена Павловна все время была в напряжении, у нее даже руки стали дрожать. Слово обух приводило ее в трепет.
— Здесь особый случай, — заверил Михаил Павлович. — Расправились со своим: испугались, что выдаст.
— Ну коли своего, так не о чем и печалиться: воры воров перебьют, полиции легче.