— Спасибо, с удовольствием. Я вижу, у вас машина, мы поедем или пойдем?
До ресторана было шагов тридцать.
— Конечно, поедем, — серьезно сказал Сергеев. — Солидные гости всегда подъезжают к самым дверям.
— Верно, — согласилась она, ловко села в «Волгу». Сергеев свернул в переулок, остановился у дверей, быстро выскочил и распахнул дверцу.
— Прошу.
— Благодарю, вы очень любезны. — Павлова улыбнулась, как перед фотообъективом.
В ресторане одни с ней раскланивались, другие провожали шепотом или многозначительными взглядами.
У Сергеева изрядно испортилось настроение. Когда подошел метрдотель, она сказала:
— Еще раз здравствуй, Виктор. Пересади нас куда-нибудь в уголок.
— Добрый вечер, Таня. Садитесь, где вам нравится, я прикажу перенести заказ.
Сергеев сердито молчал. Павлова взяла его под руку и повела к столику за колонной.
— Мы все здесь обедаем и ужинаем. Не надо быть Форсайтом. Хотя, как только мужчина перестает быть Форсайтом, он превращается в существо среднего пола. Не правда ли?
— Никогда не задумывался, — сердито ответил Сергеев, он отодвинул стул и помог актрисе сесть.
Павлова от вина отказалась, Сергеев один никогда не пил, он тут же вспомнил Зверева, который предпочитает пить один. Какие отношения у него с Павловой? Сергеев с неприязнью посмотрел на актрису, которая с аппетитом ела, думала о чем-то своем и не обращала на него ни малейшего внимания. Ну зачем, спрашивается, он около двух часов проторчал у театра и теперь сидит здесь с женщиной, о которой он ничего не знает, кроме того, что у нее красивые разноцветные волосы, серые, чуть раскосые глаза, она хорошо сложена и неплохая актриса. Зверев близок с Татьяной Павловой? Зверев завербован иностранной разведкой? Человек имел все — любовь, дружбу, молодость, силу. Сергеев разрушит этот красивый мир. Мир, который человек создавал много лет, преодолевал препятствия. Сергеев убежден, любовь окружающих надо завоевать, просто так ничего не бывает. Звереву завоевывать особенно трудно, он человек остроугольный, за свою нетерпимость и гордость ему приходится платить отдельно. Можно легко найти себе оправдание: если Зверев — предатель, его необходимо обезвредить, наказать, Почетная обязанность Сергеева. Он, между прочим, не имеет такой любви. Любовь не сумел завоевать, а дружбу — сохранить. Значит, он в чем-то хуже Зверева. Петерс нашел ход к Звереву, а он, Сергеев, прозевал, прошляпил. Интересно, как бы назвали врача, прозевавшего легкую болезнь и отправившего в последний момент человека на операционный стол, где уже другие люди начнут его резать, спасая жизнь?