, которые часто посещали Астран, и том ужасе, случись кораблям
кримли вырваться во внешний мир…
Остин остановился лишь через несколько часов.
— Мы проделали половину пути к шахтам, — объявил он. — Но нам нужно остановиться и свить веревку из жесткой коры красных деревьев. Я хочу спуститься в подземелье кримли до того, как наступит ночь. Но у меня есть все основания считать, что они активны во все часы суток, но появляются только ночью, потому что магнитные вибрации солнечного света вмешиваются в тонкую работу их тел…
Позже я понял весь потаенный смысл его слов.
Мы начали плести веревку из полос коры, подобной коже, оторванной от стволов огромных красных деревьев. Пока мы работали, Остин будто между делом рассказал несколько историй из своего детства… Но когда веревка была закончена, он снова замолчал, механически исследуя то, что мы сплели. Потом он убрал веревку в свой рюкзак, вынул трубку, набил её, усмехнулся и заметил:
— Мы готовы… готовы начать игру, победить или проиграть. И если мы проиграем…
Я похлопал его по плечу. Он встряхнулся, и мы продолжили совершенно бесшумно пробираться дальше и дальше. Вскоре заросли алого кустарника остались позади, и мы вышли на пустошь белого песка. Этот пустырь был больше чем в милю длиной и полмили как шириной. С западной стороны поднимался высокий, темный, крутой утес, у подножия которого лежали огромные валуны. Утес, гигантские валуны, и красные заросли с трех сторон, и нависшее над ними фиолетовое небо.
И посреди этого пустыря возвышалось с полдюжины странных металлических структур — словно огромные обрубки труб из белого металла торчали из земли. Из пяти из них в небо поднимались плотные клубы пурпурного пара.
МЫ ОСТАВИЛИ УБЕЖИЩЕ убежище зарослей и быстро подошли к ближайшему колодцу. Металлическое ограждение было приблизительно четыре фута высотой, оно протянулось вокруг ямы около двадцати футов в диаметре. Мы наклонились, изучая трубу. Сейчас можно было разглядеть только верхнюю часть трубы, а дальше царила тьма. Оттуда доносился слабый жужжащий звук, и я чувствовал, как вниз по трубе несется поток воздуха. Все это оказалось страшнее, чем я подозревал. Слабый жужжащий звук доносился из темноты. Сомневаюсь, что нашел бы храбрость спуститься.
— Веревка достаточно длинная, — прошептал я.
— Да, — осторожно ответил Остин. — Как-то днем я уже пробирался сюда и бросал камень в трубу, а потом по звуку падения рассчитал глубину. Тут не более пятисот футов.
Я закрепил конец шнура и обвязал другой вокруг талии моего друга. С наигранной улыбкой Остин выбил трубку и убрал её в карман.