К тому времени окончательно рассвело, пурпурный туман начал подниматься. Я видел, что Остин все ещё наблюдает происходящее в яме. Мелвар и я подошли к краю. Теперь большая металлическая труба, которую фиолетовые существа сооружали всю ночь, стала намного больше и указывала куда-то в небо, выше Серебряного озера.
Мгновение ничего не происходило, а потом до наших ушей донесся низкий гул, который, казалось, исходил от сложной машины у подножия только что сложенной трубы. Вскоре звук стал громче, и становился все громче и громче, пока не превратился в труднопереносимый визг. Неожиданно, когда этот высокий звук стал невыносимым, мы перестали слышать его, словно оглохли. Но это случилось не потому, что звук смолк, а потому что вырос до такой высоты, что человеческое ухо перестало его воспринимать, а звук все ещё звучал. Потом возник широкий пучок желтого света, словно ослепляющий бриллиант, пульсирующий со странной энергией, которая лилась в темно-фиолетовое небо. Пока мы наблюдали, по лучу побежали красные и зеленые полосы. Медленно ярко — желтый цвет ушел из луча, и мы услышали, как далеко, много выше нас, луч, обернувшись вновь в серебристую жидкость, смертоносным ливнем падает назад в озеро. А там, на дне ямы, пурпурные все ещё таскали странные зеленые цилиндры, белый огонь искрился между странными шарами, а луч бил высоко в небо, возвращая серебристую «воду» назад в озеро…
Отвернувшись от пропасти, мы отправились назад в ужасную, фантастическую полутьму алых джунглей, так и не замеченные никем. Но теперь я знал, что Мелвар любит меня, и был зачарован тем, что она рядом…
Мы достигли лагеря Остина ночью, и только тогда я и ученый позволили себе уснуть. Старый ученый словно наконец очутился дома. И все же я был поражен его энергией и жизнелюбием. Он подготовил оборудование, которое намеревался взять с собой, поскольку мы собирались отправиться ко входу в подземный мир чудовищ. Остин настоял, чтобы мы оставили Мелвар и Наро в лагере. Без них мы с Остином могли бы путешествовать намного быстрее и с меньшим опасением быть обнаруженными. А в хижине Остина им ничего не угрожало. Я, конечно, не хотел оставлять Мелвар, да и она тоже, так что, когда мы уходили, она улыбалась мне сквозь слезы. Всегда требуется больше храбрости для тех, кто остается и ждет, чем для тех, кто вынужден отправиться в путь. Тех, кто отправляется в дорогу, манят тайны и приключения, а те, кто ждет, вынуждены мучиться и строить самые чудовищные догадки. Тем не менее Мелвар проводила нас до края зарослей, и там мы оставили её, отправившись на юг. Остин помалкивал. Казалось, он о чем-то напряженно размышляет. Но я знал, что, когда придет время действовать, он быстро придет в себя. А мне оставалось лишь гадать, о чем он так напряженно размышляет. С другой стороны, все мои мысли были заняты замечательной девушкой, которая должна была вернуться в хижину. Ещё я все время думал об ужасе