Арсеньев выглядел спокойно и отстраненно. Оторвавшись от группы примерно на полсотни метров, он брал пробы воздуха и грунта, проверяя радиоактивную, химическую и бактериологическую активность.
— Ну что там? — в голосе Петровича слышалось нетерпение.
— Ничего определенного. Либо приборы барахлят, либо мы имеем дело с каким-то неизвестным явлением.
Петрович кивнул почти удовлетворенно. Пока все говорило в пользу его версии.
— У эт-т-тих р-р-р-ребят такой вид, б-б-будто их кто-т-т-т-то очень сильно н-н-н-напугал, — заметил Слава.
— Ну да! — поддержал его Пабло. — В буквальном смысле напугались до смерти или умерли от страха.
— Может, это инфразвук? — предположил Дин. — Я читал, что колебания низкой и сверхнизкой частоты действуют на человеческую психику угнетающе.
— Вряд ли, — задумчиво отозвался Арсеньев. — Инфразвук распространяется на большие расстояния, и его фиксирует любой сейсмограф. Если бы причина аномалий заключалась в нем, об этом и у нас, и в Корпорации было бы давно известно.
— А если это угроза ментального порядка? — решил внести свою лепту в обсуждение Дирижер. — Какой-нибудь сгусток отрицательной энергии или что-то вроде того.
Петрович решительно подался вперед:
— Я схожу на разведку!
— Не вижу смысла, — остановил его Арсеньев. — Я бы и сам отправился, если бы знал, что разведывать…
Он рассеянно провел рукой по линзе противогаза в области лба. Туся, мысленно грустно улыбнувшись, подумала, что это был любимый жест отца, свидетельствовавший почти всегда о каких-то важных раздумьях.
— Угроза ментального порядка… — повторил Командор задумчиво. — Интересная мысль… Не лишена остроумия… Эх, коллеги-бионики! Что ж вы там наваяли?! Явно механическими тысяченожками тут дело не обошлось.
Затем в его позе появилась решимость, в голосе зазвучала сталь:
— Слушай мою команду! Оружие наизготовку. Противогазы не снимать, панике не поддаваться. По всему, что надумает высунуться, палить без предупреждения. Друг за другом смотреть в оба глаза, о любых изменениях своего состояния докладывать немедленно. Вопросы есть?
Вопросов не последовало. Барсы переводили импульсники в положение наизготовку, подгоняли броню и обмундирование. Командор лично осмотрел каждого, проверил сочленения экзоскелета, наиболее уязвимые для вражеского огня. Тусино облачение неуставного образца он изучал особенно придирчиво: проверил подошву ботинок, потрогал голенище в том месте, где были заправлены брюки.
Когда пальцы Арсеньева дотрагивались до ее колена, Туся услышала в наушниках довольное «Г-г-г-ы» Славы Капеэсэс, и мысленно поблагодарила разработчиков противогаза за то, что линза почти скрывала выражение и цвет лица. Впрочем, сейчас она дорого бы дала за то, чтобы думать о мотивах Арсеньева в том же ключе, что и Слава.