Брендан повернулся, стараясь, чтобы ветхий топчан верхнего яруса под ним не заскрипел. Глаза уже достаточно привыкли к полутьме, чтобы разглядеть спящих. Ндиди лежал на соседней верхней полке почти под потолком. Его грудь вздымалась ровно и спокойно, как у человека, который не таит злых умыслов и честно выполняет свои обязательства. Эйо примостилась на краешке стоявшей внизу полутораспальной кровати, даже во сне пытаясь уберечь и согреть прижавшегося к ней Камо.
Хотя в полутьме Брендан мог разглядеть только общие очертания тел матери и ребенка, он почувствовал, как его заполняет ни с чем не сравнимая нежность. Хотелось лежать на верхней полке и бесконечно любоваться, вникая взглядом в каждый изгиб фигуры Эйо, в каждый завиток непослушных волос, в каждое движение, направленное на то, чтобы защитить или приласкать маленького Камо. Вот только днем Рукодельница, хотя и не обделяла квартиранта заботой, облегчая и организовывая быт, но в остальном вела себя подчеркнуто отстраненно и лишний раз опасалась в его сторону взглянуть, делая вид, что полностью поглощена хозяйством, заказами и заботой о Камо.
Вот ведь угораздило влипнуть: влюбиться по-настоящему и, несмотря на немалый опыт сердцееда, не знать, с какой стороны подойти. Впрочем, Брендан хотя бы знал, что в холодности его очаровательной хозяйки виновен не он, а трагические обстоятельства, приведшие в конечном счете несчастную семью в треугольник Эхо. Что же до опыта соблазна, то он не работал, когда дело касалось настоящих чувств. И все же, как было бы хорошо, чтобы эта женщина в конечном счете признала его, а ее сын назвал папой.
На топчане напротив спала или блуждала в неведомых кибернетических грезах находящегося в спящем режиме процессора Савитри, девушка, которую разыскивала личная служба безопасности профессора Нарайана.
Перевязки, капельницы с глюкозой и сладости, на которые они с Ндиди не скупились, невзирая ни на какие долги, делали свое дело. Ожоги почти затянулись, поврежденные ребра потихоньку срастались. Пройдет еще пара-тройка дней, не останется даже шрамов, и что делать дальше, Брендан не просто не знал, а боялся себе представить.
Конечно, обвести вокруг пальца Тьяо и Билли не составит труда: эти ханурики не удосужились хотя бы взглянуть на раны своей пленницы, поэтому лишних вопросов насчет слишком быстрого выздоровления задавать не станут. Тем более, они, кажется, уже даже поверили в собственную байку про шмару с пиратского корабля. Но принцесса Сансары из-за этих двоих придурков уже попалась на глаза герру Хайнцу, а этот зловещий Минотавр здешнего лабиринта в коварстве и хитрости превосходит любых монстров. И то, что Ндиди ради принцессы своих грез готов сражаться не только с ветряными мельницами, но и с вполне настоящими драконами, особого оптимизма не вселяло.