— Его ведь натравили.
— А его и раньше натравливали. И что? Ума хватало глупости не делать.
— Отец Афанасий тоже так думает?
— Многие в Туле ныне задают вопросы… — уклончиво ответил Кондрат.
— Спасибо, — тихо ответил Андрей.
— За что?
— За то, что сказал. Я ведь… я ведь и не замечал даже…
— А как тебе заметить? — усмехнулся дядька Кондрат. — Ты совсем иначе живешь. Иначе мыслишь. Я когда увидел, что ты стал носиться с чистотой как одержимый, то сразу заподозрил неладное.
От этих слов Андрей чуть дернул подбородком, выдавая свое крайнее раздражение. Он как-то забыл, что в эти времена о гигиене еще ничего не знали и не связывали чистоту со здоровьем. Мытье же, особенно частое, связывали совсем с другими вещами. Особенно мытье одежды и общую борьбу за внешний чистый и приятно пахнущий облик.
Быть чистым в те времена считалось признаком статуса. И князь, как в приснопамятном фильме «Викинг», бегать грязным прилюдно просто не мог бы себе позволить. Ведь среди незнакомцев считался главным тот, кто выглядел чище и был богаче одет. По умолчанию. Ибо встречали по одежке. Одежда и чистота выступали в роли своего рода погон, позволяя маркировать людей по их социальному статусу через внешний вид. Даже если обстоятельства сложились так, что тот же князь испачкался, то он при первой же возможности навел бы марафет. Даже какая-нибудь власяница для смирения и та у таких людей должна быть чистой и не рваной.
Андрей же заморачивался с чистотой просто чрезмерно. Просто боялся заболеть. Да и вообще — не привык он к тому, чтобы возиться в грязи. И это просто резала взгляд окружающим.
Показателен был и его поступок, совершенный при посещении царя. Его одежда — обычна для простого поместного дворянина. Но он ее устыдился и решил прийти в доспехах. Достаточно дорогих доспехах, как по меркам Руси. Об этом он имел дурость всем растрепать. Дескать, беден. Пришлось в доспехах идти, ибо в них сраму нет…
— Дурак… ой дурак… — тихо простонал Андрей, когда дядька Кондрат ушел и парень остался наедине. — Кем же они меня вообразили?
[1] Чунгур — региональное название старинного персидского струнного музыкального инструмента, известного как саз. Для него характерен грушевидный корпус, гриф с навязными ладками, деревянный резонатор (без использования кожаной мембраны), сдвоенные или строенные струны и звукоизвлечение плектром.
[2] В данном случае имеется в виду смешливый пересказ немецкого слова «Wunderwaffe» — чудо-оружие.
[3] 300 четвертей это 163,881 га. Четверть от них — 40,97025 га.