— И как здесь могу помочь я? Простите, что перебиваю, — вмешался я,
— Очень просто Константин, — посмотрел на меня Владислав Александрович. — Вы поможете составить нам психологический портрет преступника. К тому же, вы общались с ним некоторое время выдавая себя за Егора Берг-Дичевского, и брали у него уроки боевых искусств.
— Меня к этому вынудили, а что касается уроков — это были не уроки, а скорее обучение основам.
— Не волнуйтесь, — благожелательно кивнул Советник. — За тот маскарад мы не имеем к вам никаких претензий, особенно если учесть во внимание, что пользы от той вашей мистификации было гораздо больше, чем вреда. Что касается ваших тренировок, то даже обрывочные крохи сведений помогут нам примерно оценить его способности. И да, кстати — вы видели несколько его техник, которые признаны запрещёнными в Корее.
— Хорошо, — кивнул я. — С чего начать?
— А давайте начнём с того, что пройдём в другой кабинет, где нас ожидает криминальный психолог, и эксперты по оценке одарённых различного уровня.
Да, действительно я сказал глупость — не будет же сам советник допрашивать меня — тут нужна целая команда специалистов, которые будут пытаться проанализировать мои ответы. Интересно, а на каком аспекте магии специализируется сам Советник?
Мы зашли в кабинет с номером триста три, где за длинным столом находились сразу несколько человек самой неприметной наружности, после чего началась наша беседа. На середине нашей беседы в дверь деликатно постучали, после чего вошёл Чон и Берг-Дичевский старший.
Чон вошёл как всегда с непроницаемым лицом, а Берг-Дичевский выглядит так, как будто съел лимон. Интересно, сколько его раз промурыжили после того, как раскрыли Сона? Как его настоящее имя? А, вспомнил — Сунг Монкут. Сунг — имя, а Монкут — фамилия, а точнее название клана, который создал его отец выйдя из клана Итиль. Что интересно — Итиль, означает буквально — чистота, а Монкут — корона. Похоже меркантилизм и жажда власти у этой семье в крови. И слава богу, что отец Сунга долгое время пребывал в заточении в Изнанке, что-то подсказывает мне, что он бы развязал ещё одну войну, а может быть и несколько.
После длительной беседы меня наконец отпустили, а двое моих знакомых остались. Тем временем на улице снова оказался глубокий вечер. Вторые сутки без нормального сна. Просто кошмар какой-то. Ещё повисла эта проблема с Егором и Анной. Слов нет. Я задумался, а затем просто набрал Чона.
— Слушаю, — отозвался кореец.
— Чон, скажи, Пётр Игнатьевич может привлечь к этому делу Хундов?
— Подожди немного, сейчас спрошу, — отозвался азиат. — Нет, этот вопрос имеет политические корни, и такие же проблемы. Пётр Ильич и сам бы рад был заняться этим аспектом наняв Хундов, но к его сожалению это невозможно.