Та прошла мимо меня и больно задела плечом, зло зыркнув из-под опущенных ресниц.
— Не думай, что у тебя получится, — зашипела она в мою сторону. — Выкинет, как меня, когда надоешь.
Что значит «когда надоешь»? То есть между ними что-то было? Тогда граф поступает подло, увольняя девушку, потому что сам дал повод ей так вести себя.
Я накрутила себя этими мыслями до взвинченного состояния, так что, когда пришла к графу в кабинет, на его вопрос:
— Какие у вас планы на день, Имма? — резко и дерзко ответила:
— Вас они не касаются, граф. До возвращения Надины из школы я свободна и не обязана перед вами отчитываться за каждую проведенную минуту. А то вы посчитаете, что я тоже занимаюсь не прямыми обязанностями, и выгоните.
— Что за бред, Имма? — нахмурился граф.
Он как-то резко оказался около меня, нависнув своей огромной фигурой и заняв все пространство вокруг, что мне стало тесно дышать. Грудь взволнованно заходила ходуном, и я отдала ей мысленный приказ присмиреть и не выдавать моего волнения.
— Это из-за Пипетты? Вы считаете, я не прав? И должен был позволить ей все те вольности, которыми она меня щедро одаривала?
— А разве вы не дали ей для этого повода своей благосклонностью? — возмутилась я.
— Я?! — изумился граф. — Что она вам наговорила? Похоже, я зря повелся на ее жалобы и отвалил трехмесячное жалованье.
— У вас с ней было что-то? Она намекнула на это, сказав, что вы выставили ее, потому что она вам надоела.
— Вот дэврова[4] девка! — не удержался от ругательства граф. — Имма, я здоровый мужчина и имею интрижки с женщинами. Но не с теми, кто на меня работает и от меня зависит. Это все равно что пользоваться положением.
— Да?! А разве не вы предлагали мне с вами интрижку? «Совместим приятное с полезным», — передразнила я его.
— Из каждого правила есть исключения, — усмехнулся граф, подвинулся поближе, закрыв мне весь белый свет так, что я видела только потемневшие, почти фиолетовые глаза, в которых что-то загадочно мерцало и затягивало в свой водоворот желаний.
— Я пойду, — пискнула я и прошмыгнула в просвет под графским локтем.
— Беги, Имма, беги, пока можешь, — насмешливо донеслось мне вслед.