Смех Юшенга послужил гонгом, знаменующим начало боя. Я резко повернулся к Киангу, лицо которого исказилось от ярости. Только что у него из рук грубо вырвали единственный оставшийся рычаг давления. И кто вырвал? Какой-то жалкий психопат, которого даже всерьёз принимать не хотелось!
Ниу была в безопасности — уж насколько безопасным можно считать общество Юшенга, которому я, при других обстоятельствах, не доверил бы даже пекинеса выгуливать. Ситуация упростилась до предела.
— Ну вот теперь — здравствуй, Кузнецов, — ухмыльнулся я и прыгнул с места.
В драке высокие прыжки — дурацкая стратегия, но у дурацких стратегий есть одно неоспоримое преимущество: их не ждут.
Я выдернул пистолет из кобуры, навёл на Кианга и, чуть сместив ствол влево, выстрелил. Увидел злую усмешку в глазах врага. Что ж ты меня так недооцениваешь, Кузнецов?
Зеркало Зла, которое он применил, осталось без работы, пулю я осознанно заслал мимо. Отбросил пистолет, призвал меч.
Прежде чем я приземлился, подо мной словно пронёсся вихрь. Это был Юн. Он, похоже, вновь применил ту свою технику, которую до этого использовал в прыжке. От удара камень треснул, под ногами Кианга разверзлась трещина. Кианг попятился, взмахнул руками, теряя контроль над равновесием.
Я падал прямиком на эту трещину. Спасибо, Юн, удружил от всего сердца. Ладно, мы тут тоже не пальцем деланные.
Паук.
Незримая нить натянулась, когда моё лицо оказалось на уровне лица Кианга. Я спокойно выпрямил ноги, встав по обе стороны трещины. Кианг ждал удара, всё ещё прикрытый Зеркалом.
Я улыбнулся.
Этого он не ожидал. Он, наверное, даже не предполагал, что такое возможно. Кианг много раз участвовал в перестрелках и, вероятно, ничтожно мало — в драках. И уж тем более — не в спаррингах. А я тестировал Зеркало Зла много раз и знал, что оно защищает лишь от направленного желания убить или причинить вред.
Струю пара, которая когда-то давно ударила Юшенга в спину, выпустил не я, я всего лишь прострелил оболочку. И пар сработал. Вот и сейчас я не стал бить Кианга. Всего лишь завёл ступню за его ногу и аккуратно, чуть ли не нежно подсёк.
Ударил Кианга камень, которым был вымощен монастырский двор. Приложил, судя по звуку, неплохо — мой бывший начальник долбанулся затылком.
— Чувствуешь боль? — сказал я, и мне почудилось, будто слышу голос себя-прежнего, из прошлой жизни. — Помнишь, как туда же вошла моя пуля?
Зарычав сквозь стиснутые зубы, Кианг резко подтянул колени к подбородку. Я был готов к тому, что он сделает перекат через голову, возможно, выйдет в стойку на руках и, увеличив дистанцию таким образом, перескочит на ноги.