— А друзья у него на хуторе остались? — быстро спросил капитан.
Старуха ухмыльнулась:
— Друзей отродясь и не было, собутыльники, так, выпить-закусить. Нет, Колька Щербаков с ним корешил одно время, да тоже давно уехал. Молодых у нас вообще мало осталось, работа крестьянская тяжелая, в городе полегче, небось. А ты мне скажи-ка лучше, касатик, есть ли у тебя сокровенные желания? Погоны получить с большими звездами, сорвать куш покрупней, приголубить красотку недоступную, из тех, что дорого стоят. Или хочешь — пойдем в хату, погадаю я тебе, всю жизнь твою будущую перед тобой выложу?
Капитан поразился, как изменилась мгновенно стоявшая перед ним старуха. Лицо бабы Глаши стало хищным и злобным, голос уверенным и громким, глаза впились в Парфенова, словно желая прочитать его мысли, подчинить чужой воле. Он не без труда выдержал этот навязчивый взгляд и ответил с улыбкой:
— Звезд, Глафира Алексеевна, мне на погонах и своих хватает, чужих красавиц и даром не надо, а судьба у каждого своя, заранее узнаешь — скучно будет жить. Так что спасибо, но в услугах ваших я не нуждаюсь.
Парфенов попрощался и медленно пошел назад, к своему автомобилю. Поездка оказалась напрасной, ничего нового о Щукине он не узнал. Так часто бывало: десятки встреч, заданных вопросов, полученных ответов ничего не давали для поисков, пока вдруг количество не переходило в качество, и появлялась важная информация, приносящая тот самый результат, который ожидает начальство. Тонкий бледный месяц появился на небе, со степи подул холодный ветер, и хуторская улица совсем опустела. Когда Олег уже снял машину с сигнализации и разблокировал двери, к нему вдруг подошла та самая брюнетка, что указала дорогу к неказистому жилищу Коршуновой.
— Поговорили с бабой Глашей, товарищ милиционер? — с любопытством спросила женщина, явно ожидавшая его возвращения, глядя на околицу из окна своего дома.
— Да, поболтали немного, — широко улыбнулся Парфенов, — жаловалась она на внука, редко ее навещает.
— Да врет она все, — уверенно заявила его собеседница, — был он здесь в этом году три раза, на фургоне приезжал с приятелем. Недавно сгружали что-то бабке в подпол, то ли ящики какие-то, то ли еще что. Вредная эта Глафира, ну настоящая ведьма, так ее здесь за глаза кличут. Дочка-то сбежала от такой матери в город, лишь бы под одной крышей не жить. У бабы Глаши и мать была ведьмой, пришла на хутор неизвестно откуда, мужа до смерти довела. Дурной род, дьявольское отродье, хотя и грех говорить такое, но все правда, у кого хотите спросите.