– А что с ним делать, господин? – нерешительно спрашивает кто-то за спиной.
Оборачиваюсь и вижу человека с окровавленным кляпом во рту, связанными руками и в разодранной одежде, через которую видны кровоподтёки и синяки на крепком тренированном теле. И выбитым глазом, вместо которого зияет чёрная от засохшей крови дыра.
Его привели пока я занимался с Тринити.
Так странно – эти люди… они видят меня в первый раз, но спрашивают приказов и готовы исполнять их?! Я вдруг догадываюсь – Тринити рассказал им всё. Рассказал о том, что у него появился партнёр по бизнесу. Догадаться что этот партнёр – я, было уже, наверное, совсем просто. А может... может он описывал им меня.
Хлопаю себя по боку и только сейчас замечаю, что не взял оружия.
– Дай, – вытаскиваю у человека рядом из ножен кинжал и схватив за чёрные как смоль волосы, притягиваю к себе одноглазого. Притягиваю и бью его им в живот, чувствуя как лезвие вспарывает тугие мышцы пресса.
Бью, потом притягиваю к себе, так чтобы заглянуть в его глаза и снова бью. Смотрю как он захлёбывается кровью, запрокидываю его голову так, чтобы кровь бьющая из рта, заливала лицо. Пусть захлёбывается, пусть вот сейчас он захлебнётся ею, а я буду смотреть на это.
Он пытается вырваться и тогда надрезаю ему артерии на шее и сразу чувствую как тело в моих руках слабеет и начинает оседать.
– Э, нет, – я подтягиваю его выше, не давая осесть на пол. – Пей.
Выпускаю кинжал из руки, и тут же слышу, как он, с глухим стуком, падает на залитый пол. Затыкаю одноглазому рот.
И жду.
Жду когда он вдохнёт свою кровь.
Тело его уже как мешок, в нём почти не осталось жизни, лишь последние остатки её. Оно дёргается в моих руках, исполняя танец прощания, а потом затихает.
И тогда я выпускаю его из рук.
* * *
Вывожу Алису на крыльцо – свежий воздух с утра ей сейчас точно не повредит. Едва выпускаю её из рук, она сразу оседает на прохладный камень лестницы.
Едва успеваем сесть, появляется врач – низенький старик с тонкими усами как у жука, свисающими до груди. Он рвётся к больному, но я останавливаю – сначала рисую в воздухе формулу, которую наложил на Тринити. Лекарь всё понимает, кивает и поклонившись заходит в дом, оставляя нас с Алисой вдвоём.
Чтобы колдун не делал там внутри, он теперь предупреждён и знает что за талисман сейчас вытягивает с того света Тринити.
– Ты как? – заглядываю Алисе в глаза.
– Хорошо, – я почти не слышу её голоса, скорее понимаю ответ по губам.
– Это сильная формула, – говорю я. – Он может выжить.
Я не хочу обнадёживать ей напрасно, но Тринити и правда может выжить. Его сердце – я трогал его и оно не собиралось останавливаться… мне так показалось.