* * *
Первые пару минут в душе меня изрядно потряхивало. Но уже не оттого, что я никак не мог выкинуть из головы застывшие голубыми льдинками глаза Кости. Смерть брата врезала крепко — но я устоял. Сам по себе визит верховного безопасника Империи тоже не смог бы выбить меня из равновесия — в конце концов, мне уже приходилось общаться с Багратионом, и ничего страшного не случилось.
Но даже мысль, что я могу в обозримом будущем точно так же держать на руках умирающего деда или Мишу, заставляла мерзнуть даже под горячим душем.
И все-таки небольшая передышка пошла на пользу. Упругие струи хлестали по плечам, вода стекала вниз и закручивалась в слив под босыми ногами. И понемногу будто бы смывала все лишнее: и страх, и злобу — эмоциональный мусор, который мешал думать… и даже сами ненужные мысли. Так что из ванны я выходил если не с боевым настроем, то хотя бы полностью дееспособным.
— С легким паром.
Багратион сидел на табуретке у стола. Он скромно не стал занимать большой стул у рабочего места — но я вдруг почувствовал себя гостем в собственной комнате. От этого почему-то сразу захотелось дерзить…
Но делать я этого, конечно же, не стал.
— И снова прошу простить меня за вторжение. — Багратион поднял дымящуюся кружку и указал на вторую на краю стола — по-видимому, дожидающуюся меня. — Я взял на себя смелость попросить принести чай, а не кофе… Едва ли тебе сейчас хочется взбодриться.
— Премного благодарен… ваша светлость, — проворчал я, поплотнее запахивая халат и усаживаясь на свое место.
Вряд ли дед шутил про полчаса — и Багратион наверняка не стал бы нарушать волю хозяина дома. Но все равно вел себя так, будто у нас в распоряжении было все время этого мира: терпеливо ждал, пока я устроюсь, возьму кружку, попробую отхлебнуть… и пойму, что чай еще слишком горячий.
— Ты знаешь, кто убил твоего брата?
Вот так, с места в карьер. Казалось бы, простой вопрос… но с подвохом. И понимать его можно совершенно по-разному.
— Не успел рассмотреть. — Я покачал головой. — Стреляли с той стороны реки. Несколько винтовок… пять-шесть. Может быть, сразу семь.
— Всего четыре, — кивнул Багратион. — Опытные стрелки умеют работать быстро. Их мы найдем… рано или поздно. Но сейчас меня куда больше интересует другое.
— И что же?
— Кто стоит за этим? Кто мог желать смерти Константину? — Багратион облокотился на стол. — У него были враги?
И снова вопрос с подвохом. Почти наверняка его светлости уже успели доложить, что позапрошлой ночью мы повздорили с шакалами Воронцова. И что вчера какие-то маргиналы попытались отлупить меня чуть ли не прямо на Невском.