— Смотри, накличешь! — цыкнули на него. — Ловко! Вот заметят сейчас нашу пыль — и будет тебе ловко…
— Пыль на хвосте! — словно в подтверждение этих последних слов, закричали с мачты.
Ар‑Шарлахи схватился за тугой канат и подался за борт, всматриваясь. Погоня? Не может быть… Всего один корабль — и тоже идёт со стороны Зибры…
Рядом нервно рассмеялась Алият.
— Да это же «Белый скорпион»! — бросила она то ли с презрением, то ли с восторгом. — Передумал, значит, Лако! Вовремя, ничего не скажешь…
Пыльное облако на горизонте уже смешалось с дымом пожара. Войска спешили на выручку Зибре, справедливо не обращая внимания на всякие мелочи вроде улепётывающего «Самума». Главной задачей было накрыть разбойничий караван.
Тем не менее Ар‑Шарлахи гнал корабль до тех пор, пока дым Зибры не канул за горизонт. Лишь тогда он приказал убавить парусность и дал возможность «Белому скорпиону» догнать «Самум».
Поравнявшись с двухмачтовиком, каторга отсигналила остановку, и Лако спрыгнул за борт. На этот раз, нимало не заботясь о достоинстве, он кинулся к «Самуму» бегом — спотыкаясь и вздымая песок.
— Переиграем?.. — задыхаясь, бросил он сразу, как только оказался на палубе. В глазах его Ар‑Шарлахи прочёл страх и уважение.
— Что там? — сдавленно спросил он.
Лако сморщился и с силой отёр лоб ладонью.
— Плохо там, — с досадой бросил он. — Орийза повёл десант… Увязли, короче…
* * *
Вновь хлопнули, напряглись паруса, палуба покачнулась. Корабли двинулись дальше — в пустыню.
— А ты почему не остался?
Лако, должно быть, усмехаясь, щурился на зыбкий горизонт, где до сих пор мерещился дым горящего порта.
— Да вспомнил вдруг, — признался он нехотя. — Орийза‑то ведь никогда особым умом не отличался. А уж если монету ему показать!.. Нет, думаю, лучше я с тобой пойду, чем с ним останусь. Видишь вот, не ошибся…
Он помолчал и вновь посмотрел исподлобья на Ар‑Шарлахи.
— Ну у тебя чутьё… Слушай, а может, ты колдун?
— Государь издал указ, что колдовства не бывает, — буркнул Ар‑Шарлахи.
— По указу и разбоя не бывает. Как же ты всё-таки понял, что караван возвращается?
Ар‑Шарлахи пожал плечами:
— Да ничего я не понял…
— А почему тогда ушёл?
«Так тебе всё и объясни…» — хмуро подумал Ар‑Шарлахи.
— Крови лишней не люблю, — сказал он сквозь зубы.
— Лишней? — не понял Лако.
Ар‑Шарлахи невесело усмехнулся. Пора было переводить всё на шутку. Больно уж откровенный завязывался разговор.
— Да старичок был один… — уклончиво сказал он. — Гоен его звали… Так вот, он учил, что ничего лишнего в жизни быть не должно.
— Ну да! — поморгав, возразил Лако. — А сам вон, я смотрю, вино пьёшь кувшин за кувшином… Тоже ведь лишнее.