— Вино — не лишнее, — вздохнул Ар‑Шарлахи. — Вино — это необходимость.
Лако вежливо посмеялся, потом насупился, покашлял.
— Да вот насчёт «Белого скорпиона»… — видимо, испытывая сильную неловкость, сказал он. — Целиком я его сейчас всё равно не откуплю. Ты уж мне мою долю‑то верни, а? А то мне тогда и с людьми расплатиться нечем будет…
* * *
Оазисом это назвать было трудно. Тем не менее узловатые и словно вихляющиеся над самой землёй стволы были оперены чем‑то вроде зыбкой узкой листвы. Места шли малознакомые, к юго‑востоку от Зибры вообще старались не забираться: во‑первых, колёса изломаешь, во‑вторых, туземцы… Вдобавок солнце уже уходило за горизонт, на внезапно посиневшем небе вспыхнули вдруг неизвестно откуда взявшиеся здесь перистые облачка, и стало казаться, что кто‑то вздул до самого зенита ярко-розовый пух.
Не желая рисковать, на «Самуме» и «Белом скорпионе» убрали паруса, и маленький караван пополз на мускульной тяге по узкому песчаному рукаву, прорезающему дебри насквозь. Так, во всяком случае, утверждал Лако. На той стороне, по его же словам, снова начинались пески. Даже если назавтра в Зибре снарядят за ними погоню, вряд ли их караваны осмелятся проверить эту тропу.
Внезапно идущий впереди «Белый скорпион» нелепо задрал корму так, что задние колёса оторвались от песка. Надо полагать, мудрый проводник Лако въехал в какую‑то подземную полость и посадил каторгу на брюхо.
Ар‑Шарлахи (он стоял в рубке «Самума», припав к амбразуре переднего обзора) выругался не хуже своего предшественника, досточтимого караванного Хаилзы.
— Знаток!.. Все тропы на ощупь помнит!.. — вне себя, Ар‑Шарлахи повернулся к штурвальным: — Правее возьми…
«Самум» начал манёвр и вдруг, затрещав, накренился. Левое заднее колесо провалилось почти до оси.
— Н‑ну… — на этот раз у Ар‑Шарлахи даже слов не хватило от возмущения. — Откуда здесь ямы? Песок же…
Он кинулся к боковой амбразуре. Было ещё достаточно светло, чтобы ясно разглядеть торчащие из‑под ушедшего по ступицу в песок огромного колеса концы каких‑то жердей и обрывок циновки. Подземные полости, вне всякого сомнения, были делом человеческих рук.
В полу откинулась прямоугольная крышка, и из люка выглянула встревоженная Алият.
— Что случилось?
— В ловчие ямы угодили, — озадаченно потирая переносицу, сообщил Ар‑Шарлахи.
— Что? — Алият поспешно выбралась из люка и тоже припала к боковой амбразуре. — Странно…
— Что странно?
— Ловчие ямы — для кораблей?
— Ну, это вряд ли, — сказал Ар‑Шарлахи. — Корабли сюда не заходят. Наверное, за полгода мы первые… Скорее уж на джейранов копали…