Однако за эту мою выходку кузнец не стал меня ругать. Он упрямо списывал все странности моего поведения на пережитую травму, и кровоточащий укус на своей руке воспринял с безропотным смирением. Единственное, что выдало его переживания, это то, что в тот вечер он сильнее обычного упился пахучей брагой и не успел к утру вовремя разжечь свой горн. Хотя до этого момента он держался без выпивки достаточно долго, дней, наверное, десять!
И видит Дьявол, я не хотел поступать с ним так. Просто вечность в Преисподней необратимо перекроила мое сознание. Я не мог разучиться видеть в каждом человеке угрозу, и неизвестно еще сколь долго мне предстоит жить таким пугливым дикарёнком. Столетия истязаний не забываются за несколько месяцев земной жизни… Но все же, я понимал необходимость научиться примерять на себя правильные маски. Окружающие люди должны видеть во мне того, кого я пытался в этом мире заменить. Маленького мальчика Данмара, чья мать обрекла его на вечную борьбу с судьбой, дав столь неподходящее имя.
К чести Эпимоса, он всеми силами пытался показать, что его любовь к сыну не становится слабее несмотря ни на какие мои чудачества. И я пытался отплатить ему хотя бы видимостью того же. В один из множества одинаковых дней мне все же удалось вызвать у кузнеца искреннюю радость. Он столь яро развеселился, что снова попытался полезть ко мне обниматься, но увидев как я весь сжался, в последний момент одернул могучие руки. Причиной такого бурного восторга было то, что я созрел для того, чтобы попроситься поработать в его кузне. То есть не так, как до этого — стоя в уголке и наблюдая, как великан стучит молотом по раскаленной заготовке, и только лишь изредка подносить требуемое ему. А по-настоящему, своими руками. Чтоб кулаки потом не сжимались от кровавых мозолей, а плечи горели от напряжения. Мне нужно было укреплять молодое тело хрупкого мальчика, если я не хотел предстать пред очами Князя Тьмы раньше срока…
В общем, отец Данмара мою инициативу воспринял с настоящим ликованием. По его лицу легко читалось, что он сейчас невероятно горд за то, что сын проявил интерес к его ремеслу самостоятельно. Поэтому первым делом он подвел меня к неподъемному мотку толстой проволоки, а следом вручил молоток, клещи и зубило. Моя задача оказалась простой настолько, насколько это вообще может быть в кузнице. Я должен был отмерять по специальной заготовке длину проволоки, обкусывать ее ударом молотка по зубилу, а при необходимости и выпрямлять. Затем я самостоятельно складывал все обрубки в полыхающий горн, и немного погодя, когда начинали краснеть их кончики, расплющивал их на манер шляпки в специальной штуковине, которая называлась гвоздильня. Да, вы все правильно поняли, освоение кузнечного дела я начал с изготовления простых гвоздей. И пусть эта работа не была слишком уж тяжелой, но нетренированное тело Данмара начало яростно сопротивляться такой нагрузке уже через считанные минуты. Первой устала рука с молотком, за ней следом рука с зубилом. Потом заболело плечо и спина, а им в унисон застонали локти. Каждый новый замах отдавался болезненной дрожью во всем теле, а вибрация от каждого удара вгрызалась своими тупыми зубами в сами кости.