— Ой, замолчи.
— Ладно, ладно. Смотрите, вон Рэнги. А что он обо всем этом думает?
— Спроси его.
— Привет, Рэнги!
Тот обернулся, махнул рукой в сторону «Лебедя» и указал на себя.
— Мы тоже, — крикнул Ангус. — Пошли вместе.
Они догнали Рэнги и все вместе вошли в бар.
— Смотрите, есть столик на шестерых. Пошли.
Они расселись за столом.
— Я закажу пиво, — предложил Росс. — Все будут?
— Я нет, — сказал Рэнги.
— Да? А почему?
— Потому что без него мне лучше. Томатный сок. Двойную порцию, и ничего крепкого к нему.
Ментит сказал:
— И мне то же самое.
— Два двойных томатных и четыре пива, — повторил Росс и пошел к стойке.
— Рэнги, — сказал Леннокс, — мы тут поспорили.
— О чем?
Леннокс посмотрел на своих приятелей.
— Не могу сказать точно. О пьесе.
— И?
Ментит сказал:
— Мы пытались понять ее власть над людьми. При поверхностном взгляде кажется, что это лишь то, что может сделать волшебная рука поэта из набора мелодраматических событий. Но это не объясняет ту атмосферу, которую она вокруг себя создает. Или объясняет?
— Предположим… — начал Кетнес. — Ты ведь не против, Рэнги?
— Я понятия не имею, о чем ты собираешься спрашивать, но я не против.
— Ну, предположим, что мы выступили бы с этой постановкой в вашем… как это называется?…
— В мараи?[105]
— Да. Как бы вы отреагировали?
— На приглашение или на спектакль?
— Ну… Наверное, на спектакль. Или и на то, и на другое.
— Это зависело бы от старейшин. Если бы они были ярыми приверженцами традиций, то вас бы официально поприветствовали, предложили бы пройти испытание и продемонстрировали бы вам оружие. Возможно… — он умолк.
— Что?
— Я думаю, возможно, тохунга — мудреца по-вашему — попросили бы наложить табу на представление из-за его природы. Он бы это сделал. А потом вы бы ушли, переоделись в костюмы, и спектакль бы состоялся.
— А ты не возражаешь против того, чтобы использовать… ну, ты понимаешь… глаза, язык и все остальное?
— Я не совсем ортодоксален. И мы относимся к игре серьезно. Мой прадед был каннибалом, — сказал Рэнги своим прекрасным голосом. — Он считал, что поглощает качества своих жертв.
За столом воцарилось полное молчание. Возможно, из-за того, что перед тем они вели себя довольно шумно, их молчание подействовало на остальных посетителей, и последнюю фразу, сказанную Рэнги довольно громко, услышали все. Молчание длилось всего несколько секунд.
— Четыре пива и два томатных сока, — сказал Росс, вернувшись с напитками, и поставил поднос на стол.