— Если ты не видишь задние ряды галерки, значит, они не видят тебя.
— Слишком темно.
— Тебе включат свет. Есть там кто-нибудь? — позвал Рэнги и получил утвердительный ответ.
— Посвети на себя.
— Погоди. — Пауза. Огонек зажигалки осветил покрытое щетиной лицо. — Видно? — спросил Рэнги.
— Я ничего не вижу.
— Ясное дело. Ладно, — прокричал Рэнги, — можешь спускаться.
— Доброе утро, Рэнги, — сказал Перегрин. — Присоединился к профсоюзу рабочих сцены?
Рэнги ухмыльнулся.
— Мы хотели убедиться, что нас оттуда не видно.
— Нужно быть осмотрительнее. Правильнее было бы попросить меня, а я бы выяснил это у оформителя сцены. — Он положил руку на плечи Рэнги. — Вы ведь не в стране «Сделай сам», — сказа он.
— Извините. Я ничего не делал. Просто покричал.
— Ладно. Нужно быть осторожнее, а то как бы все рабочие сцены не устроили забастовку. Брюс Баррабелл здесь?
— По-моему, нет.
— Хорошо. Твоя роль отлично развивается. Тебе она нравится?
— О, да, конечно.
— Мы выдадим тебе юбку для репетиций.
— Буду кем-то вроде тохунга женского пола? Только тохунга всегда мужчины.
— Вы будете похожи на трех подозрительного вида старух, пока Макбет не увидит ваши лица — ужасные и всезнающие. В первой сцене мы видим ведьм такими, какими они кажутся — похожими на птиц, почти воронов. Они заняты тем, что собирают с трупа на виселице «убийцы пот». Во второй сцене, когда Макбет впервые встречает их, они выглядят словно карикатура на респектабельность: шляпы, замызганные передники, грязные чепцы, подвязанные под подбородком, словно у покойников. Блонди — сексуальная ведьма. У нее свисает одна грудь — темная и морщинистая. Они совершенно не похожи на тохунга женского пола.
— Да, в самом деле, — весело сказал Рэнги.
Прибыл Дугал Макдугал. Он никогда не входил, как обычный человек — в его появлении всегда был намек на то, что это целое событие. Было слышно, как он громко приветствует актеров, занятых в более важных ролях, и не забывает пожелать доброго утра тем, кто занят во второстепенных. Он появился на сцене, поприветствовал Перегрина так, словно они не виделись по меньшей мере месяц, увидел девушек-ведьм («Доброе утро, дорогая. Доброе утро дорогая») и оказался лицом к лицу с Рэнги.
— О! Доброе утро… э-м-м… Рэйни, — высокомерно сказал он.
— Внимание, все. Мы займемся сценами с ведьмами. Я попросил прийти осветителя и мастера сценических эффектов. Мне нужно, чтобы они сидели рядом со мной, делали записи и после репетиции составили для себя планы. Послание, которое я планирую до нести до зрителя, во многом зависит от сценических эффектов, и я надеюсь, что вместе мы состряпаем что-нибудь такое, от чего зрители покроются мурашками.