В ответ на это руководство студии закатило громкий скандал, возможно даже серьезнее того, что случился за 15 лет до этого с Судзуки Сэйдзюн, чья творческая свобода выходила за рамки студийных установок и стала причиной его увольнения. Но на сей раз обвиненный во всех мыслимых и немыслимых грехах Куросава понес еще куда более серьезное наказание, чем его знаменитый предшественник. Слухи о произошедшем провале картин и профессиональной несостоятельности молодого режиссера, ловко сфабрикованные в «Никкацу», вскоре стали достоянием всех ведущих кинокомпаний Японии, уготовив Куросава роль изгоя в японской киноиндустрии. Правда, спустя всего лишь несколько лет после этого инцидента, когда имя Куросава уже гремело по всему миру, на студии «Никкацу» постарались загладить этот неприятный инцидент, выступив в качестве одного из спонсоров съемок фильма «Харизма» («Карисума», 1999).
Почти четыре года после этой досадной и громкой истории Куросава вынужден был находиться в своеобразной творческой ссылке. Но этот обидный продолжительный творческий перерыв не обернулся профессиональным простоем в его режиссерской судьбе. Он не ушел в бездействие, а все эти годы готовил себя к переходу на новую кинематографическую стезю, изучая опыт крупнейших мастеров в области жанрового кино. Одновременно с этим, уже имея за плечами немалый режиссерский опыт и, пусть немного подмоченную скандалом, но в целом неплохую кинематографическую репутацию, он возвращается в свой университет. И по примеру своего наставника, профессора Хасуми, начинает читать цикл лекций о кино. Его слова, обращенные к новому поколению студентов, возымели на них не меньший эффект, чем тот, что когда-то оказал на самого Куросава его любимый преподаватель, определив его выбор профессии.
Так возник кружок учеников Куросава – поклонников его таланта, среди которых можно назвать имена, определившие лицо японского кино 1990-х гг. Это – Аояма Синдзи, Синодзаки Макото, Сиота Акихико, Суо Масаюки и др. А с весны 2005 г. режиссер начинает преподавание в аспирантуре Школы кинематографии и новых средств информации при Токийском национальном университете изобразительного искусства и музыки. Забегая вперед, следует сказать, что Куросава является также автором ряда книг, в том числе «Обаяние изображений» («Эйдзо-но карисума», 1992), «Фильм как ужас» («Эйга ва осоросий», 2001), «Киноискусство Куросава Киёси» («Куросава Киёси-но эйгадзюцу», 2006), «Разговор о фильмах ХХΙ века» («Нидзю ити сэйки-но эйга о катару», 2011).
К режиссерской деятельности Куросава вернулся лишь в 1988 г. и почти сразу же получил заманчивое предложение от успешного режиссера и актера Итами Дзюдзо. Речь шла о съемках нового фильма в традициях лент Роберта Вайса «Охота» (1963) и Тобе Хупера «Полтергейст» (1982). Все начиналось, казалось бы, весьма удачно: Итами уже встречался с Куросава на съемочной площадке, играя одну из главных ролей в фильме «Возбуждение девушки до-ре-ми-фа». На сей раз, он выступил в роли продюсера новой ленты, планируя при этом не только свое участие в ней в качестве актера, но и своей жены – известной актрисы Миямото Нобуко. За создателем спецэффектов и мастером грима Диком Смитом, чьей визитной карточкой стала работа в фильме «Экзорцист» (1973), Итами и Куросава отправились в Голливуд. Так родилась талантливая команда, которой предстояло сделать увлекательный фильм «Милый дом» («Суито хому», 1989).