"Делаю? Я тебя не понимаю, чувак.
«Кем ты работаешь?»
Генри рассмеялся. «Эй, мужик, это не для меня! Я живу! Я не привязан к работе. Я остаюсь свободным, понимаешь?
Я сказал. — "Нет я не понимаю."
«У меня есть связи. Я знаю нужных парней. Время от времени я оказываю им услугу. Например, если они хотят, чтобы я на кого-то опирался. У меня это довольно хорошо получается.
"Ты мускул?"
«Да, можно так сказать».
«Вы когда-нибудь серьезно на кого-нибудь опирались? Вы когда-нибудь заключали контракт? "
«Ну, я бы не хотел говорить о чем-то подобном, — сказал Генри. "Я имею в виду, было бы неразумно отключать звук, не так ли?" Он сделал паузу, позволяя словам проникнуть в суть дела, а затем сказал: «Я обязательно хотел бы прижаться к этой маленькой цыпочке Лайми. Я могу научить ее нескольким трюкам!»
— И взять ее с собой в Лас-Вегас?
«Вы уловили идею».
«Или это будет Сан-Франциско? Откуда вы? "
Произошла небольшая пауза, а затем Генри сказал жестким недружелюбным голосом: — «Какое ваше дело?»
«Меня интересуют люди, которые не знают, откуда они. Меня это беспокоит».
— Убери свой проклятый нос от моих дел, — прорычал Генри. «Так будет намного здоровее».
«Ты не ответил на мой вопрос, Генри», — мягко настаивал я, удивив его, произнеся его имя.
Он выругался и поднялся на ноги, неповоротливая тень в темноте, его большие руки сжались в каменные кулаки.
"Вставай!" — сердито сказал он, ожидая, что я встану. Он сделал угрожающий шаг ближе. "Вставай, я сказал!"
Я полез в карман, вынул сигарету с золотым наконечником и легко закурил. Захлопнув зажигалку, я сказал: «Генри, почему бы тебе просто не сесть и не ответить на мой вопрос?»
"Будь ты проклят!" — сказал Генри угрожающе. «Встань, сукин сын».
Я вынул сигарету изо рта и одним непрерывным движением вонзил ее в лицо Генри, пепел рассыпался, искры полетели в его глаза.
Его руки инстинктивно поднялись, чтобы защитить лицо, его веки рефлекторно закрылись; и в эту секунду я вскочил со стула, мое предплечье выгнулось, все мое тело перехватило удар, когда мой застывший кулак с плоскими костяшками пальцев глубоко вошел в живот Генри чуть ниже его грудной клетки.
Он издал взрывное хрюканье и согнулся в агонии. Я ударил его по лицу, когда он упал, удар попал ему в переносицу, сломав хрящ. Генри заткнул рот, его колени подогнулись, когда он соскользнул к плитам террасы. Кровь текла из ноздрей на подбородок и на плитку.
"О Господи!" — ахнул он с болью. Больно. Он прижал руку к разбитому носу. "Больше не надо!"
Я отступил назад, глядя на большую, беспомощную, скорчившуюся фигуру передо мной.