Натан взял раскрытую папку. Список лекарств впечатлял.
— Здесь есть что–нибудь, без чего он не может обходиться?
— Нет. От приема лекарств его жизнь не зависела, если вы об этом.
— Тут какие–то сердечные капли.
— Обычное средство для снятия сердцебиения.
— Жаль, — пробормотал комиссар. — А вы уверены, что наш поджаренный скелет — это отец Грейс?
— Юноша, как я могу быть в этом уверен? Я, к счастью, не владею волшебством, которое позволяет угадывать без ошибки по кусочку кости. Послушайте, — Кеннеди сердито сдернул пенсне, — ваш консультант якобы идентифицирует детей по их костям с помощью капель крови родителей, а потом вы собираетесь вернуть останки семьям. Но вы хотя бы понимаете, что это мошенничество? Эти люди из–за вас потом будут годами оплакивать около могил чужих детей, не зная, где упокоены их собственные!
— Вы думаете, Лонгсдейл нас обманывает?
Патологоанатом фыркнул:
— Конечно! Невозможно установить родство по капле крови и куску кости!
— А с помощью колдовства?
— Господи Боже мой, — в отчаянии пробормотал Кеннеди. — О чем я вообще могу после этого с вами говорить… Вот, возьмите, здесь описание четырех уже идентифицированных жертв, и уйдите, ради всего святого. У меня еще три трупа и море работы.
Бреннон хмыкнул, но зерно сомнения пало на плодородную почву и бурно заколосилось. Припомнив, что Лонгсдейл был у Грейса, комиссар вышел из морга, крикнул дежурному, что едет в дом священника и поднялся к себе за пальто.
* * *
Двайер пил чай в гостиной, листая записи. Миссис Эванс, смирившись с судьбой, принесла ему еще горячих булочек, и Бреннон ощутил укол зависти.
— Ну что тут?
— Пока ничего. Нынешняя горничная ничего подозрительного в комнатах патера не видела, а та, которая тут работала восемь лет назад, давно вышла замуж и уехала в деревню. Уже лет шесть как. Будем ее искать, сэр?
— Будем, — поразмыслив, постановил комиссар, и Двайер подавил булочкой тяжкий вздох. — Где консультант?
— Наверху, сэр. Потрошит библиотеку и скребет ванну. Только осторожней, сэр — зверюга тоже там.
Бреннон конфисковал три булочки и осторожно поднялся по лестнице — полицейские сняли доски со всех подозрительных ступеней. Наверху его встретил пес. Презрев протянутую булку, собака решительно цапнула его за полу сюртука и дернула башкой в сторону ванной комнаты. Лонгсдейл обретался там — сидел на полу, скрестив ноги, как портной, и печально изучал записную книжку Грейса сквозь лупу с зеленоватым стеклом. Сюртук, жилет и галстук свешивались с края ванны.
— Ну как?
На комиссара обратился грустный взор.