– Мы с тобой тут не встретимся, не мечтай! Тут встречаются только с близкими душами. Иди жену откапывай, думатель! По оконцовке будет тебе сюрприз! – прошелестел по траве шёпот.
– Вряд ли ты меня чем-то сможешь удивить, старый! – грызя пятую травинку пробурчал я и убил на шее комара. – Ураган на меня напустишь? Тигра натравишь? Да на корню я тебя видел с твоими сюрпризами! Я тут не потому, что меня кто-то принудил или я испугался. А потому, что мне это самому надо! Прогулялся, свежим воздухом подышал. Мотылька вон из речки спас. Мне за это призов не надо. И стращать сюрпризами меня – дело дохлое.
– Забыл – что тебя просили принесть? Про пирамидку ониксовую забыл? А я тебе её приготовил! Жену иди откапывай! Там и сюрприз!
– Офигеть! – только и нашёлся что ответить я.
Но даже такую банальность я сказал, взяв перед тем длительную паузу. Сказал веско, и прям увидел, как О-3 покрылась мурашками и, аплодируя, вскочила с кресла. Я встал, поклонился всем зрителям разом, увернулся от летящих букетов, взял рюкзак и побрёл в самый исток ручья.
Тут всё оказалось именно так, как в том сне. Амфитеатр из вертикальных скал высотой метров больше ста. Два ручейка: горячий и холодный. Кедры с кучей шишек и грибами у корней. Широченная поляна с избой, задняя часть которой прижалась к скале. Треть высоты избы вырыта в земле, выше идут четыре венца толстых сучковатых брёвен и крыша, крытая корой и ветками. Рядом загон или сарай, тоже одним боком прижавшийся к вертикальной скале. Всё это когда-то выглядело так. Теперь же передо мной лежали сгнившие руины, покрытые мхом и заросшие крапивой и кипреем. Не знай я – где и что искать – по этой поляне можно было бы шариться неделю и ничего не найти. Всё, созданное когда-то несчастными людьми, слилось с ландшафтом. Волшебная долина с видимым удовольствием забрала себе то, что когда-то случайно утратила.
На то, чтобы разобрать руины избы, у меня ушёл час. Брёвна разваливались в руках на трухлявые вонючие куски, из которых лениво выползали какие-то белые жирные гусеницы. Большую часть времени я потратил на борьбу с травой. В углу избы некогда стояли дощатые нары, над которыми был натянут кусок клеёнки. Теперь же это выглядело не более, чем труха от досок, на которых лежала труха от клеёнки. Под ней я нашёл человеческий череп, тазовую кость и ещё с десяток костей помельче. Набор вряд ли оказался полным, но дед меня об этом заранее предупреждал. Я ещё поковырял палочкой в трухе, нашёл пару рёбер и бедренную – и сложил всё в большой крепкий целлофановый мешок. Рядом с остатками нар лежали остатки столика, на которых выделялась своей незапылённостью синенькая с белым крапом каменная пирамидка с кулак размером. Все остальные вещи, что мне удалось увидеть и идентифицировать: таз, чайник, ложка, одеяло, пара звериных шкур – являли собой лишь ржавые гнилые контуры, распались до атомарного состояния и были вовлечены в природный круговорот. Но эта пирамида бросала вызов долине, мху, тлену и самому здравому смыслу! Её словно вчера привезли из какой-то подземной камнерезки, поставили поверх всего, сдули напоследок пыль, перемигнулись, мерзко потёрли синие бородавчатые ручки и пискнули: «Бежим! А то уже слышны шаги этого идиота! Поглядим-ка на его рожу, когда он её найдёт! И на его рожу после того, как эта штука сработает! И-ххи-хи-хи-и!» Но ничьих посторонних следов со взмученной водой рядом не наблюдалось, поэтому появление тут данного артефакта осталось для меня загадкой.