— Скорее! Побежали туда, там им будет сложнее достать нас!
Моник кивнула. Я сделала ещё несколько шагов, с усилием вынимая вязнущие в песке ноги и переставляя их дальше, обернулась и заметила, что несколько звериных глаз блеснуло среди деревьев. Хищники остановились на границе леса, внимательно за нами наблюдая.
— Странно. Это не похоже на поведение пум. Почему они прекратили преследование? — встревоженно произнесла Моник, явно разговаривая сама с собой. Живя с ней в одном шатре, я уже несколько раз замечала за соседкой такую привычку.
Гнетущее предчувствие того, что мы делаем что-то неправильное, зарождалось глубоко внутри и тугим узлом скручивалось в животе. Я постаралась заглушить его, нащупав кулон на шее. В конце концов, Аарон просил выйти на пустошь, чтобы маяк сработал как можно точнее, да и шаттлу было где приземлиться.
— Моник, здесь очень жарко, а возвращаться в лес нельзя. В тени того валуна мы можем временно укрыться от солнца. Команда вот-вот поймёт, что нас нет, и придёт за нами.
Девушка озадаченно пожала плечами, и мы двинулись в сторону камня. А когда до него оставалось всего ничего, в отдалении показалась внушительная гора песка. Дюна ростом со взрослого цварга стремительно двигалась в нашу сторону, несмотря на ветер, дующий перпендикулярно в её бок.
— Моник, — произнесла я, не узнавая в каркающе-осипших звуках свой собственный голос. — А ты не в курсе, в этих песках кто-то водится?
— Последний раз, когда ларки разрешали сфотографировать свою планету со спутников, территории пустынь были крайне малы. Сомнительно, чтобы здесь водился кто-то опасный, разве что песчаные змейки…
В этот момент специалист по флоре и фауне увидела то, что заметила я ещё несколько секунд назад. Её зрачки расширились, а лицо исказилось в гримасе неподдельного ужаса. Мы обе прекрасно понимали, что к нам на невероятной скорости под песком движется что-то огромное. Не сговариваясь, мы бросились к камню, как к единственному спасению. Нечто, словно уловив то, о чём мы думали, ускорилось и слегка поменяло траекторию. Теперь оно уже неслось к нам наперерез.
— Но я не понимаю… я не понимаю… здесь не должно быть никаких животных крупнее собаки, — твердила Моник, плача и заламывая руки.
Время буквально остановилось. Каждая терция была на вес золота. Мы подбежали к огромному, обтёсанному ветром и песком валуну. Я попыталась подпрыгнуть и ухватиться за край, но пальцы предательски соскользнули с гладкой поверхности. Пришлось потратить несколько секунд, чтобы разбежаться и прыгнуть на камень.