Проход вниз был свободен. Уильям прыжками через три, четыре стертые от времени ступени, стремительно понесся вниз. Заскочил на площадку второго этажа и прижался к стене. Мимо него, громко гремя оружием, бежали четверо стражников. Пропустив их, он побежал дальше. Выход во двор был свободен. Дверь широко открыта и в ней, к его радости, не было никого. Свобода была так близка. Лихорадочно работала голова: «Надо выскочить во двор, а там они меня не найдут. Заберусь на стену и спрыгну в реку».
Приободренный Уильям бросился к открытой двери и тут не неожиданно в дверном проеме показался хромой Ольмар. Уильям не сумел остановиться и врезался в стражника. Причем он ударился головой о его шлем. В голове загудело, он отступил на шаг и упал на зад. Схватился за голову и не выдержав, застонал. Стражник оказался проворным и догадливым, он тут же захлопнул дверь и широко расставив руки, кинулся вперед. Уильям не успевал увернуться и стражник споткнувшись о него, упал, придавив всем своим немалым весом Уильяма.
Сыщика сжали крепкие руки и громкий голос Ольмара возвестил на всю башню:
– Я поймал невидимку! Сюда! – Его шлем слетел с головы. В нос Уильяму ударил чесночный запах изо рта стражника. Но Уильям не собирался просто так сдаваться, он стал отпихивать стражника, но вскоре понял, что не смотря на то, что был моложе, совладать со стражником не в силах. В отчаянии он дотянулся до уха стражника и вцепился в него зубами.
– Ой-у! – завопил седоусый и еще крепче сжал невидимую жертву.
Уильям с силой сжал зубы и дернул в сторону. В его рту остался кусок уха. Стражник завопил громче, отпустил сыщика и схватился рукой за рваное ухо. Другой рукой он стал бить шевелящееся под ним тело. Текущая кровь из уха оставляла на Уильяме следы и Ольмар с силой ударил кулаком в проявившееся лицо в его крови. Уильям «поплыл», перестал сопротивляться, а потом потерял сознание.
Очнулся он привязанный руками к потолку. Он висел не доставая до пола. Напротив стоял невысокого роста с голым торсом и в кожаном, замызганном черными пятнами фартуке, человек с ведром. Уильям почувствовал, что он мокрый. Скула нещадно болела. Голова гудела. Взгляд был туманный. Он огляделся и увидел горбоносого риньера Оробата. Голова его была перевязан бинтами. Но взгляд бы спокойным и даже участливым.
– Вы пришли в себя, Уильям, – ровным голосом проговорил мужчина. – Это хорошо. Вы вновь смогли меня удивить. И честно, я жалею, что мы с вами, Уильям, по разные стороны. Я только не понимаю одного. Чем вам приглянулся наш многочтимый монарх. Он вам не родня и ничего для вас не сделал. Почему вы ради него идете на муки? А муки вас ждут. Можете мне поверить. Так, может, расскажите мне? На чем основана ваша преданность?