— Краткая потеря памяти. Такое бывает. Его сильно оглушило, да и головой ударился при падении. Пройдет, не переживайте, — китаец чуть подался вперед и доверительным шёпотом произнес: — Он даже свое имя не помнит!
— О, боже! Я твоя сестренка, — пояснила девушка, вновь ко мне прижавшись.
— Сестренка? — рассеяно переспросил я, весь заливаясь краской — ничего не мог поделать со своим естеством. Грудь девушки так и норовила потеснее прижаться к моему лицу, и терлась о него, теплая, мягкая…
— Ну да, Ольга. Ничего, вспомнишь. Я так переживала за тебя, когда сообщили эту жуткую новость. Просто не могу поверить! Чудовищно!
— Я… кажется, немного в растерянности, — вымолвил я. В растерянности — это мягко сказано. — Ничего не помню. Мне бы отдохнуть.
— Хорошо, я понимаю, — кивнула Ольга, отходя от меня. — Конечно, отдыхай. Я чуть позже еще зайду.
Девушка вышла из комнаты, напоследок помахав мне рукой.
— Что происходит? Ничего не понимаю! — в панике выдохнул я.
— Максим, вы главное не нервничайте. Лекарь Гюнтер назначил вам необходимый курс лечения. Все будет хорошо.
Я пристально посмотрел на китайца. Издевается? Вроде нет.
Взгляд вновь скользнул по комнате, выхватил картину, на которой был изображен пожилой мужчина. Одет он был в изысканный черный сюртук первой половины 19 века, в район сердца висел нагрудной знак — крест, вписанный в лучистую звезду. Можно было бы сказать, что это репродукция какой-нибудь картины прошлого века, если бы не одна деталь. Мужчина держал в руках сотовый телефон.
Только сейчас до меня стало доходить, хоть и безумная, но все же догадка. Я попал… куда и сам не знаю, но попал. В другой мир. В параллельный мир. В альтернативный мир. А может быть, в что-то среднее между всеми этими вариантами.
— А есть что-нибудь выпить покрепче? — спросил я у китайца.
Вообще я не любитель этого дела, но сейчас хотелось прогнать через себя что-нибудь обжигающее, чтобы вытравить туман из головы.
— Сию минуту, — поклонился китаец и вышел из комнаты, оставляя меня одного.
Я некоторое время колебался, потом все же осторожно пустил ноги с кровати. Ступни приятно коснулись мягкого теплого ковра. Давно забытое приятное чувство.
Я поднялся на ноги. Едва не упал. Равновесие было сложно удержать — все-таки я столько лет был прикован к инвалидной коляске, — но достаточно скоро я вспомнил позабытые навыки, смог поймать баланс и уже сносно ходил.
Это было ни с чем не сравнимое чувство! Просто ходить. Твою мать, сколько мало для счастья надо человеку!
Е-ху!
Я стал прыгать по комнате, дурачиться, абсолютно голый, не заботясь ни о чем. В этот миг я был круче всяких богов, потому что у меня было все и мне ничего больше не надо было. Вскочить на кровать, спрыгнуть с нее, вновь одним движением запрыгнуть. Сила и мощь!