Первый. Преступники таким образом хотели сбить сыщиков со следа. Подсунули следствию неизвестного, чтобы замаскировать ниточки, ведущие к ним.
Вариант номер два. Лагутина подставили, чтобы впоследствии шантажировать его и заставить плясать под свою дудку.
Хотя он допускал и такую возможность, что исполнители не отличались высоким интеллектом и устроили самодеятельность. Во всем этом предстояло разобраться, и чем раньше, тем лучше. Пока Лагутин не отыщет настоящих преступников, ему придется скрываться и остерегаться, что его опознают на очной ставке. Предположим, он даст показания о том, что произошло на самом деле, а Леонид возьмет да и открестится от него. Мол, никого я не нанимал, ничего не знаю и требую покарать убийцу моей горячо любимой супруги. Трудно будет доказать полицаям, что я не я и хата не моя.
— Долго мы будем молчать? — спросила Даша.
Лагутин сфокусировал зрение и снова увидел перед собой две пятисотенные купюры.
— Мне нужна твоя помощь, Даша, — сказал он.
— Конечно. — Она кивнула без секундного колебания. — Что нужно?
Вот это настоящий товарищ. Если только забыть о той неприятной истине, что у людей очень часто слова расходятся с делом.
— Мне нужно, чтобы ты сходила в мою квартиру и принесла оттуда кое-какие вещи, — сказал Лагутин. — Сложишь в свой рюкзак и вынесешь, угу? А завтра я дам тебе денег, и ты снимешь для нас квартиру.
— Вы от кого-то скрываетесь? — спросила Даша напрямик.
— С чего ты взяла?
Вопрос был риторический. Морда поцарапана, руки сбиты, на затылке кровь засохшая. Тот еще видок. Позволяет сойти за законопослушного гражданина только на расстоянии и в темноте.
— Вас как будто через мясорубку пропустили.
Он не удержался от смешка:
— Очень точное сравнение.
— Да, — сказала Даша. — Но ответа на свой вопрос я так и не получила.
— Ты уверена, что хочешь знать? — спросил Лагутин строго.
— Хорошо, я понимаю, что вы мне не доверяете. Откровенность за откровенность. Хотите, скажу, за что меня тогда мучили на самом деле?
Он не смотрел на Дашу прямо, но видел, что она покраснела.
— Это не исповедь, — пробормотал он.
Она пропустила его реплику мимо ушей.
— Помните тех двух девушек, которые были на даче? — продолжала Даша. — Ну, которым вы потом пальцы повыкручивали.
— Я пальцы ломал, — с достоинством поправил Лагутин. — Каждому по одному пальцу. На долгую память.
— Мне кажется, я буду помнить тот день дольше, чем они. Вместе взятые. Это было так ужасно.
— Молодые кости быстро срастаются, — успокоил Дашу Лагутин.
— Я не про пальцы, — сказала она. — Ужасно было то, что они со мной делали. Нет, даже другое. Они словно в зверей превратились. В университете мы общались, нормально контактировали. С Алкой и Сандрой вообще дружили. И вдруг такое. Хотя там доля моей вины тоже была.