— Ну да, я помню. Ты отказывалась танцевать голой.
— Перестаньте! Дело в другом.
Даша смешалась, словно решая, продолжать ли рассказ или лучше замолчать. Лагутину стало неловко.
— Все, — сказал он. — Молчу и слушаю. Никаких подначек. Рассказывай. Если не передумала, конечно.
— Я у девчонок деньги украла, — созналась Даша.
Лагутин почувствовал себя обманутым. Эта история окончательно подорвала его и без того шаткую веру в человечество.
— Бывает, — сказал он. — Много денег?
— Много.
— И правильно. Чего мелочиться.
Лагутину захотелось высадить Дашу поскорее и выбросить ее из головы. Навсегда.
— Куда тебя отвезти? — спросил он, протягивая руку к ключу зажигания.
— Значит, моя помощь больше не нужна?
— Я подумал и решил, что сам справлюсь. Не хочу тебя впутывать.
— Понятно, — сказала Даша. — Не надо меня никуда везти. Я тут выйду.
— Погоди. — Лагутин удержал ее за локоть. — Скажи хоть, зачем тебе деньги понадобились? На лекарства, может? Или еще что-то неотложное?
— Нет. — Она отрицательно тряхнула волосами.
Его пальцы разжались, отпуская ее на все четыре стороны.
— Они на эти деньги героин собирались купить, — сказала Даша.
— Что? Героин?
— Да, вы не ослышались. Я подслушала их разговор. Они где-то эту дрянь покупали, а в универе перепродавали за полторы цены. Короче, я им сделку сорвала.
Лагутин уставился на Дашу, изучая ее с новым вниманием. Из-за светлых волос, заложенных за уши, и отсутствия косметики она могла показаться кому-то бледной молью. Лицо у нее было простое, глаза самые обычные, а брови густоватые для молоденькой девушки. Не идеал красоты. И фигура, насколько помнил Лагутин, не отличалась какими-то там выдающимися формами. Полосатые гольфы врезались в память гораздо сильнее, чем подробности Дашиного телосложения. Однако ее близость приятно волновала Лагутина. С Дашей он словно бы снова стал совсем молодым.
— И правильно сделала, — сказал он. — Молодец.
— Нет, я плохо поступила, — возразила Даша, понурившись. — Потому что решила через родителей деньги вернуть. А те девчонкам нахлобучку устроили и стали допытываться, откуда у них такая сумма. В общем, некрасивая история получилась. Не нужно было деньги трогать. Поговорила бы, убедила.
Лагутин невесело рассмеялся:
— Ты всерьез полагаешь, что на наркоманов можно воздействовать силой убеждения и призывами к совести?
— Они не наркоманки, — вступилась Даша. — Травкой иногда баловались. Но не тяжелой наркотой.
— Распространители этой дряни куда хуже наркоманов, — сказал Лагутин. — Ты хоть представляешь себе, сколько судеб они переломали? Знал бы, так руки вообще поотрывал!