— Неужели это правда?
— А ты что думал! Новая птица похожа и на курицу и на гуся.
— Интересно, а она может плавать, как гусь?
— И плавать может и, как курица, садится на насест.
— Уж не хочешь ли и ты вывести такую птицу? — спросил я насмешливо.
— Нет, погоди, — Мишико покосился на собаку, которая стояла у ворот и поглядывала на нас, — я совсем другое придумал.
— Что?
— Ты узнай сперва, собирается ли посадить наседку бабушка Фати, и тогда я тебе все скажу.
3 июня
«Да, да, на днях посажу наседку, я и так запоздала», — сказала сегодня бабушка Фати.
Я передал ее слова Мишико.
— Ты что, дуралей, так прямо и спросил ее?
— Нет, между прочим.
— Молодец. Теперь слушай меня…
Мы стояли на проселочной дороге, под густыми ветками гранатового дерева.
— Иди домой, надень старые брюки и тапочки, — таинственно зашептал Мишико, — нам придется пробираться через колючие кустарники.
Через час мы уже шагали вверх по берегу реки, глубоким ущельем. Ветки высоких деревьев густо переплелись над речкой, и лучи солнца только кое-где играли на поверхности воды. Было прохладно и даже не верилось, что в поле сейчас жара. Мишико ловко прыгал с камня на камень, иногда останавливаясь и разглядывая берега, сплошь заросшие кустарником.
— Так ты не скажешь, куда меня ведешь? — нарушил я тишину.
— Потерпи, скажу.
Ох, любит Мишико все окутывать тайной. Я думаю, если ему доверят настоящую тайну, Мишико навеки онемеет.
Внезапно Мишико остановился и стал прислушиваться, потом оглянулся на меня, как бы спрашивая, слышу ли я что-нибудь. Где-то близко, в зарослях папоротника, пела птичка. Мишико помахал мне рукой и приложил палец к губам: дескать, не шуми. Он был очень взволнован.
— Знаешь, какая это птичка? — шепнул он, когда я подошел к нему.
— Скворец?
Мишико прикрыл рот рукой, чтобы не расхохотаться.
— Чудак человек! Это соловей! Понял?
— Ну и что?
— А то, что и гнездо, наверное, где-то здесь. Ясно?
Я недоуменно пожал плечами.
— Вытащим из гнезда яйца, понял?
— И тебе не жалко?! — упрекнул я его.
— Тише! — нахмурился Мишико. — Улетит, тогда ищи…
Мишико прыгнул с камня на берег и присел. Я последовал за ним. Мы прятались так, будто не птица боялась нас, а мы ее.
— Белок соловьиного яйца мы введем в куриное яйцо. Понял? — сказал Мишико, почесывая нос.
— И что получится?
— Певчая курица, — сказал уверенно Мишико.
И я вдруг представил себе, как по двору бегают куры, но не кудахчут, а сладко, точно соловьи, распевают на удивление миру.
А сами ничуть не удивлены, словно они всегда пели только так.
— Ну, а как ты смешаешь белки?
— Смешаю! — огрызнулся Мишико и пополз к кустам.