— Читай хоть по часу в день, — сказал папа.
На второй день я попросил Тамаза пойти со мной в сельскую библиотеку, он с удовольствием согласился и даже обрадовался. Он стал звать Батура и объяснил мне:
— По дороге натравим его на других собак.
— Зачем?
— Увидишь, как Батур их разгонит.
Но Батур куда-то исчез. Маленький босой мальчишка сказал нам, что видел его во дворе дома отдыха. Мы побежали туда. Батур был там, он стоял на лестнице столовой и, махая своим обрубленным хвостом, смотрел, не даст ли кто-нибудь ему вкусный кусочек.
Мы поманили собаку. Вдруг я увидел на деревянном столе шахматную доску. В Тбилиси я каждый день играл в шахматы, и мне очень захотелось потрогать шахматные фигурки.
— Идем, чего ты стал! — окликнул Тамаз.
— Видишь шахматы?
— Ну и что?
— Играешь?
— Так, ходы знаю…
— Давай немного поиграем, а потом уйдем.
Я уговорил Тамаза, и мы стали играть в шахматы. Батур снова побежал в столовую…
Быстро проходило лето. Мне все больше и больше надоедали прогулки в лес, игра в футбол, общество Тамаза и Батура. Я все чаще думал о старой башне, тбилисских товарищах и о дяде Бесо… какой странный человек…
Я уже по пальцам считал дни, часто смотрелся в зеркало и думал о том, что скажут мои товарищи и учителя, увидев меня.
Но разве я мог знать, что мой отдых этим летом окончится так странно!
Однажды я сидел на балконе с книгой. Мама ушла на рынок. Вдруг калитка заскрипела и во двор вошел какой-то человек в белом кителе. Огляделся, но, видно, никого не заметил. Незнакомец поставил чемодан на землю и платком вытер шею. Я встал и подошел к перилам. Он увидел меня.
— Не знаешь, мальчик, где живет Вано Цимакуридзе?
— Здесь, в этом доме.
— А квартиранты дома?
— Нет, мама на рынке.
— Чья мама?
— Моя.
— Так, значит, ты сын Арчила Сакварелидзе? — спросил он, подходя к балкону.
— Да.
— О, смотрите, какой у него хороший сын. Твою маму зовут Кето? — как бы сомневаясь, спросил он.
— Да, она учительница.
— Вот письмо от папы, передай маме. В конверте лежат деньги. — И он протянул мне письмо.
— А вы не зайдете? Мама скоро придет.
— Спасибо, когда-нибудь зайду. Папа просил передать, что приедет за вами в эту субботу.
Мужчина взял свой чемодан, заложил платок за воротник и, уже выходя из калитки, обернулся и еще раз улыбнулся мне.
Конверт не был запечатан. Я вынул письмо и развернул (прости, мама, но ведь папа всегда писал и мне). Несколько строк были адресованы мне. «Важа, сынок, с седьмого класса ты начнешь изучать химию, будет очень хорошо, если вспомнишь все, что мы учили. Твоя лаборатория в погребе теперь похожа на настоящую — я принес тебе пробирки, колбы, лакмусовую бумагу. Скоро приеду за вами. Целую. Твой папа».