Попасть с «Большой земли» сюда можно было только по воздуху. Не в рейсовом самолете, взяв билет «туда — обратно», и не в солнечный день, чтобы полюбоваться с головокружительной высоты прекрасными пейзажами. Летали по ночам, безлунным, темным, и, как счастливому предзнаменованию, радовались непогоде. По команде пилота открывали люки в черную бездонную, пропасть и прыгали туда, навьюченные оружием и боеприпасами. А внизу, понятно, ночного путешественника не ждал благоустроенный аэродром с комнатами отдыха, камерой хранения и рестораном. Каратели днем и ночью рыскали по дорогам, выслеживая отважных партизан. Было у карателей все наготове: и тюрьма, и палачи, и пули.
Зеленые одеяльца, крошечные островки… Ни таежной безбрежности, ни лесной дремучести. Но они по-дружески простирали ветви-руки, встречая гостей с ночного неба, давали им пристанище и в час смертельной опасности укрывали от врагов. Великое за то спасибо молдавским кодрам!
У каждого зеленого островка своя история, в каждом из них как-то по-своему складывалась жизнь народных мстителей, и каждый из них был молчаливым свидетелем подвигов, достойных благодарной памяти потомков…
Если тебе, читатель, доведется лететь из Кишинева на Вулканешты или Кагул, то минут через десять-пятнадцать после взлета посмотри внимательно в иллюминатор: внизу под крылом самолета появятся зеленые островки — один, другой, третий. Иногда они скучиваются в своеобразный архипелаг, образуя причудливого узора лесной массив. С высоты легко отыскать голубую линию Когыльника, неширокое русло речушки, протянувшейся почти по прямой с севера на юг. Между зелеными островками по обоим берегам Когыльника раскинулись села Логанешты, Мерешены, Сарата-Галбенэ, Бозиены; живописным скоплением множества черепичных крыш и садов привлечет Котовск. Один из зеленых островков к юго-западу от Котовска именуется урочищем Бабеняса. О нем мы и хотим рассказать…
На лесном кордоне. Когда-то при этом урочище в должности лесника состоял некий Александр Иванович Маник, уроженец здешних мест. Жил он тут же, в уютной долине на опушке леса, в казенном доме. Должность лесника занимал уже много лет, исполнял ее старательно и чрезвычайно дорожил ею — и по причине своей любви и привязанности к лесу, и по причине многочисленного семейства, с которым в случае увольнения податься было некуда. Жили с ним престарелые родители, жена Мария Павловна и шестеро детей.
Был Александр Маник у начальства на хорошем счету, что, впрочем, не лишало его уважения среди крестьян окрестных сел. Кто заявится к нему с просьбой накосить травы в лесу, пособирать сухих сучьев, подсобить топливом, а иной раз и лишним бревнышком на ремонт хаты, никогда не отказывал, не мздоимствовал, а лишь предупреждал о правилах поведения в лесу и о соблюдении умеренности в заготовке лесных даров.