– Есть! – Алексей увидел, как парень замялся и строго спросил:
– В чем дело?
– Так ведь это… Две недели прошло. Что, за все две недели хранилище смотреть?
– Сначала сегодняшний день, переговорную, где мы сидели, и операционный зал, где ждали своей очереди в депозитарий. Этого тебе пока хватит.
– Есть, – повторил парень уже безо всякого энтузиазма.
Ему досталась рутина. А он бы предпочел остаться здесь. Посмотреть, как мент будет раскручивать вора. Парень и понятия не имел, каким образом удалось подменить деньги в конверте на «куклу». Неужели старпер с пронзительными голубыми глазами это поймет?
Алексей с усмешкой следил за выражением лица охранника. Вот теперь настроение у Игоря испортилось. Алексей прекрасно понимал, что этот парнишка о нем думает. Но Игорек, увы, не единственный, кому Леонидову сегодня придется испортить настроение.
Когда все участники сделки зашли в переговорную, а юный плечистый охранник по имени Игорь отправился изучать записи с видеокамер, Алексей шагнул в дверной проем и со вздохом сказал:
– Вот здесь мы с вами и проведем ближайшие часы, мои товарищи по несчастью. Кроме одного счастливца, разжившегося восемью миллионами. Пока не найдем деньги.
– Душно здесь, – пожаловалась Валентина Степановна. – А нас много. Задохнемся ведь. Да еще эта чихает, – она в который уже раз с ненавистью посмотрела на Терентьеву.
– Я газве биногата что забогела, – в нос сказала та и отвернулась, чтобы высморкаться.
– Отсядьте в угол! – закричала Верещагина.
– Ничего, я вам организую вентиляцию легких, – пообещал Алексей. – Зады́шите полной грудью, когда кое-что узнаете.
Верещагина вздрогнула:
– Типун вам на язык! Ишь, чего удумали! Вентиляция легких! Да не дай бог!
А Кит хрипло рассмеялся:
– Ну, Леха, ну приколист!
Леонидов прошел в переговорную, плотно прикрыв за собой дверь, словно отрезая всех своих «сокамерников» от внешнего мира, и присел на один из стульев. Кит с Альбиной Андреевной подвинулись, давая ему место.
– Значит, так: начнем с простого, – сказал он. – Таисия, дайте мне, пожалуйста, ваш конверт с «куклой».
Маврушкина, сопя, полезла в сумочку под крокодила.
– А вы действительно работали в уголовном розыске? – с интересом спросила «розовая кофта». То есть теперь уже «красное платье».
– Действительно, – кивком подтвердил Алексей, беря у Маврушкиной конверт.
– Я Леху не первый год знаю, – похвастался Кит. – Сосед мой это по даче. Вот же свела судьба. Леха мои деньги обязательно найдет. Потому как он…
– Кит, сделай одолжение: заткнись, – прервал его хвалебный монолог Алексей. Ему это было неприятно. Маврушкин говорил нарочито запанибратски, явно подхалимничал. А он был главным подозреваемым.