В общем, сразу после того как, взлетев над фанфарами, прозвучала знаменитая максима: «Счастье даром, для всех! И пусть никто не уйдёт обиженным!», тренер заботливо увёл меня вниз, в комнату релаксации, уложил на топчан, дал глоток слабого чая и велел подремать, ни в коем случае не высовываясь наружу, опять-таки чтобы не перегореть. Там я и провел около трёх часов, пока соревновались в поднятии тяжестей, метании копья, в прыжках, в стрельбе из лука. Я действительно впал в какую-то расслабляющую дремоту, слегка омываемую невнятным шумом, докатывающимся сверху, со стадиона. Он, впрочем, мне не мешал. Ни одной мысли у меня в голове не было. Единственное: я был рад, что ещё в незапамятные времена из Игр были исключены борьба всех видов, бокс, футбол, баскетбол — контактные виды спорта, провоцирующие насилие, иначе мне пришлось бы ждать значительно дольше.
Очнулся я лишь тогда, когда тренер Максар чуть ли не за руку вывел меня наверх и мне в уши ударил гул возбуждённого стадиона. Я вдруг точно проснулся. А уж хлопок традиционного стартового пистолета буквально бросил моё тело вперёд, ноги сами начали отталкивать пружинящее покрытие.
Однако по-настоящему я пришёл в себя только к концу первого круга. Ситуация к тому моменту образовалась такая: лидировал, как и в прошлом сезоне, Барат, от основной группы он сразу же оторвался метров на двадцать, действительно пёр и пёр, словно бульдозер. Я же бежал шестым или седьмым, рядом, надсадно вдыхая и выдыхая воздух, держался костлявый Зигги. Между прочим, когда он проиграл мне районные соревнования, то не слишком переживал: хлопнул по плечу и сказал, что всё правильно: он и сам в этом году собирался оставить бег, глупое занятие, уже не по возрасту, есть у него более привлекательная идея.
Сейчас он мне заговорщически подмигнул, и я сообразил, что, как бы там ни было, но всё идёт точно по стратегии, которую разработал тренер Максар. Согласно его хитрому плану, я первые три круга не должен был никак проявлять себя, держаться в серединке, беречь силы, вперёд не рваться, пусть все думают, что я повторю прошлогодний результат Зигги. На четвёртом круге мне следовало аккуратно переместиться в число лидеров пелетона, их будет, полагал тренер, всего двое: Грумель из Фиолетового района и Караман из Зелёного. Обоих можно не опасаться, они к тому времени уже исчерпают свои резервы. А вот в начале пятого круга ты должен прибавить темп, достать Барата, но пока что не обгонять, сопеть в затылок, пусть он запаникует, тоже прибавит, скорее всего собьёт дыхание. В общем, давить на психику. И на последней трети — я там встану, махну синим флажком — резкий спурт и лететь, лететь как стрела к финишной ленточке. Барат сломается, считал тренер. Он уже трёхкратный чемпион Больших Игр, привык побеждать без усилий, не сумеет мобилизоваться. Вот увидишь: он сдохнет.