Гизи прижала палец к моим губам.
— Молчи, родной. Глупенький-преглупенький старичок мой, мучаешь себя, да и меня тоже. Если бы я не знала, что ты сильно любишь меня, ни за что не стала бы терпеть все это. — Она долго молчала. — Скажи, а ты в самом деле меня сильно любишь?
— Да.
— Ой, как равнодушно ты сказал.
— Очень люблю!
— У-у-у, как в кино.
— О-о-о-чень!
— Вот это уже лучше. Я знаю, что ты и сам не рад, мучая меня, и себе самому причиняешь страдания. Ты немножко сумасшедший. К тому же у тебя столько забот на заводе… Один Холба сколько крови попортил…
— Ну их к черту! — перебил я ее.
— Почему ты так зол на них? Вы что, поссорились?
— Потому что терпеть не могу елейную ложь, лицемерное коварство, корыстные ухищрения, подлый обман… ненавижу, потому что бессилен против них. Все это как липкое тесто, пристает, тянется. Презираю и ненавижу. Понимаешь?
— Ладно, ладно, успокойся, не принимай так близко к сердцу, — не на шутку испугавшись, успокаивала она меня.
— Так хочется, чтобы ты поняла меня.
— Я понимаю.
— Чтоб все, до конца поняла.
— Ты думаешь, что я не все понимаю?
— Уверен в этом.
— Тогда сам будь до конца откровенен. Право же, родной, я давно собираюсь просить тебя об этом. Ты что-то скрываешь от меня.
— Хватит, давай спать.
— Ну так?..
— Что «ну так»?
— Говори же, что скрываешь от меня?
— Оставь меня в покое.
— При одном условии.
— А именно?
— Ты любишь меня?
— Не глупи.
Она внезапно прильнула ко мне и впилась в мои губы долгим, сладостным поцелуем…
На следующий день Эрдёди не вышел на работу. Позвонила его жена и сказала, что он заболел. Болезнь оказалась затяжной. Затем он попросил предоставить ему отпуск. За день до конца отпуска пришел запрос на его документы. Начальник отдела кадров (когда-то он играл защитником в нашей заводской команде) тут же явился ко мне с запросом и стал возмущаться:
— Совсем обнаглел. Не то что прийти, даже позвонить по телефону не считает нужным!
— Обнаглел, — согласился я и подписал.
— Отпускаешь, товарищ Мате? Так легко? — оторопел он.
— А что? По-твоему, он единственный, кто способен руководить отделом материального снабжения?
— Не в том дело. Но у него такие связи. Из самого затруднительного положения находил выход, всюду у него есть свой человек, любой дефицитный материал достанет, при первой необходимости, без всяких лимитов…
Ничего не ответив, я сунул ему в руки запрос.
С Холбой мы больше ни разу не говорили ни о расследовании, ни о его шурине, оба делали вид, будто ничего не произошло.
В то же утро, когда поступил запрос о переводе Эрдёди, я велел пригласить к себе Пали. Когда по окончании рабочего дня секретарша заглянула ко мне и сказала, что уже уходит, я спросил, почему нет Гергея. Она стала уверять, дескать, звонила, и из цеха подтвердили, что ему передали.