— Почему? — удивился отец Ода.
— Так это наша работа. Обыскивать корабли, прежде чем они выйдут.
— Зачем?
— Проверяем, чтобы никто из врагов не сбежал.
— Врагов? — Священник изобразил удивление.
Йорунд сделал хороший глоток эля.
— Поговаривают, отче, что Утредэрв в Лундене. Знаешь, кто это?
— Кто ж не знает.
— Тогда ты понимаешь, что такой враг им тут не нужен. Поэтому они сказали: найдите его, сообщите нам и схватите.
— И убейте? — спросил я.
Йорунд пожал плечами:
— Кто-то убьет, но едва ли это будем мы. Да и нет его тут. Что он здесь забыл? Все это просто слухи. Грядет война, а с ней обычно приходят слухи.
— Так разве она уже не началась? — задал вопрос священник. — Я слышал, повсюду уже дерутся.
— Дерутся-то всегда, — буркнул Йорунд. — Я имею в виду настоящую войну, со «стенами щитов» и армиями. И она нам ни к чему.
— О чем ты? — сдержанно поинтересовался Ода.
— Отче, сбор урожая не так уж далеко. Не должно нас быть здесь, не сейчас. Нам дома нужно быть, острить серпы. Делать настоящую работу! Пшеница, ячмень да рожь сами собой не сожнутся!
При упоминании ячменя рука моя дернулась к молоту, но нащупала деревянный крест.
— Вас сюда призвали? — спросил я.
— Наш саксонский лорд, которому до урожая заботы нет.
— Этельхельм?
— Кёнвальд, — ответил датчанин. — Но земли свои он держит от Этельхельма. Так что ты прав: это Этельхельм призвал Кёнвальда на службу.
Йорунд подлил себе эля из кувшина.
— А Кёнвальд призвал тебя? — продолжал расспрашивать я.
— Разве у него был выбор? Урожай не урожай.
— А у тебя был? — спросил Ода.
Дан снова пожал плечами:
— Мы присягнули Кёнвальду, когда обратились в христианство. — Он помедлил, возможно, вспоминал о том, как датские поселенцы в Восточной Англии не смогли отстоять в войне право иметь своего короля. — Мы сражались против него и проиграли, но он сохранил нам жизнь, сохранил наши земли и позволяет нам процветать, так что теперь мы обязаны сражаться за него. Кто знает, вдруг до сбора урожая все еще и закончится?
— Дай Бог, — проронил Ода.
— Может, войны вовсе не будет? — предположил я.
— Когда двум королям нужен один трон? — язвительно спросил Йорунд. — Хорошие люди погибнут, только чтобы решить, какая именно венценосная задница будет согревать проклятое сиденье.
Услышав сердитые голоса, он обернулся, а раздавшийся женский крик заставил меня вздрогнуть.
— О боже, — простонал дан.
Перебранка слышалась с верхнего этажа. Кто-то взвизгнул, и тут мужчина свалился с лестницы. Это был молодой парень, который пролетел, ударяясь о ступеньки, и растянулся на полу без движения. Люди вскочили с мест, то ли чтобы помочь бедолаге, то ли чтобы возмутиться таким насилием, но вскоре словно языки проглотили.