Пришло время покинуть мост и подниматься в город.
— Теперь следите, чтобы ваши люди двигались плотным строем! — велел я Бритвульфу и Румвальду.
— Господин, не стоит ли нам разломать настил моста? — бодро осведомился Румвальд.
— И запереть себя на этой стороне? Пусть остается как есть. — Я зашагал вверх по склону, Румвальд семенил рядом. — К тому же, — продолжил я, — если какие-то из воинов Этельхельма попытаются сбежать через мост, они все равно упрутся в закрытые ворота.
— Господин, мы оставили в форте всего десять человек. — В голосе Румвальда впервые за все время прорезалось беспокойство.
— Даже шести воинов достаточно, чтобы удерживать эти ворота целую вечность, — отмахнулся я, а сам между тем гадал, каковы наши шансы одержать победу и заставить неисчислимую рать Этельхельма разбегаться в страхе. Но этими мыслями я не поделился.
— Думаешь? — не унимался мерсиец.
— Уверен.
— Тогда он будет королем! — Былой оптимизм вернулся к Румвальду. — Еще до заката Этельстан станет королем Инглаланда!
— Только не Нортумбрии! — прорычал я.
— Нет, не Нортумбрии, — согласился Румвальд, а потом посмотрел на меня. — Господин, я всегда мечтал драться рядом с тобой! Будет о чем рассказать внукам: как я сражался под началом великого лорда Утреда!
Великий лорд Утред! Услышав эти слова, я ощутил, как сжалось сердце. Слава! Мы стремимся к ней, ценим ее, а потом она бросается на нас как загнанный в угол волк. Чего ожидает Румвальд? Чуда? Нас всего триста в городе, обороняемом тремя тысячами, а великого лорда Утреда гнетут раны на теле и страх в душе. Да, мы можем открыть ворота, можем даже удерживать их до тех пор, пока Этельстан не войдет в город, но что потом? Нас все равно будет слишком мало.
— Сражаться рядом с тобой — это честь, — сказал я Румвальду то, что он хотел услышать. — И еще нам нужна лошадь.
— Лошадь?
— Если мы захватим ворота, потребуется срочно отправить гонца к королю Этельстану.
— Ах, ну да!
В этот миг появился всадник. Он вынырнул из-за гребня холма, его серый скакун осторожно ступал по камням древней мостовой. Конник повернул в нашу сторону, и я вскинул руку, остановив отряд рядом с опустевшими скамьями у «Красной свиньи».
— Кто такие? — осведомился всадник, подъехав ближе.
— Лорд Эалстан! — назвался Бритвульф, встав справа от меня.
Финан, шедший прямо за мной, занял место слева.
Всадник видел красные плащи, символ с рыбой на позаимствованных нами щитах, но не драконов Этельстана, потому что воинов с этими щитами мы поставили в задних рядах.
— Восточные англы? — Всадник вздыбил скакуна перед нами. В суле сидел молодой человек, в кольчуге тонкой работы, из отполированной кожи сбрую украшали серебряные гвоздики, а меч покоился в окованных серебром ножнах. Тонкая золотая цепь висела на шее. Конь — великолепный жеребец — занервничал и пошел боком. Успокаивая, наездник потрепал его по гриве рукой в перчатке, ярко сверкнули два крупных перстня.