— Восточные англы и западные саксы, — надменно ответил Бритвульф. — А ты кто?
— Эдор Хэддесон, — назвался всадник, потом посмотрел на меня, и на миг на лице его появилось удивленное выражение. Но оно исчезло, когда он перевел взгляд обратно на Бритвульфа. — Я служу при дворе лорда Этельхельма. Где Хиглак?
Юнец явно узнал щиты с рыбами.
— Остался в форте, — ответил Бритвульф. — Воины Красавчика не отважились на приступ и ушли на запад, но Хиглак оставил в форте достаточный гарнизон, на случай если они вернутся.
— Ушли на запад? — переспросил Эдор. — Именно там вы и нужны, вы все!
Он снова потрепал по гриве гарцующего коня и опять взглянул на меня. Раз он состоит при дворе Этельхельма, то вполне мог видеть меня на одной из встреч между королем Эдуардом и моим зятем Сигтригром. Я в таких случаях всегда щеголял в боевом облачении вождя, с руками, унизанными золотыми и серебряными браслетами. Теперь на мне была видавшая виды кольчуга, я держал щит с выжженным на нем крестом, а лицо, все в отметинах, оставшихся после встречи с Ваормундом, пряталось под кожаными нащечниками тронутого ржавчиной шлема.
— Ты кто такой? — спросил молодой человек.
— Осберт Осбертсон, — представился я, а потом кивнул на Бритвульфа. — Его дед.
— Куда ты хочешь нас отправить? — вмешался Бритвульф.
— Идите на запад. — Эдор махнул в сторону одной из боковых дорог. — Держитесь этой улицы. В дальнем ее конце обнаружите воинов, присоединяйтесь к ним.
— Этельстан собирается там нанести удар? — спросил Бритвульф.
— Мальчик-Красавчик? Господи, нет! Это мы нападем на него оттуда.
Получается, Этельхельм намеревается атаковать армию Этельстана, возможно не с целью разгромить, просто отогнать от Лундена и пощипать при этом. Я сунул руку в кошель, потом шагнул к лошади Эдора и наклонился, закряхтев от боли в ребрах. Коснувшись мостовой, я распрямился, держа в пальцах серебряный шиллинг.
— Это не ты обронил? — спросил я у Эдора, протягивая ему блестящую монету.
На удар сердца показалось, что он устоит перед искушением, но потом алчность пересилила честность.
— Должно быть, я, — соврал он и потянулся за монетой.
Я выпустил серебряный кругляш, ухватил юнца за левую кисть и с силой дернул, отчего по моему плечу разлилась волна дикой боли. Похититель Душ, меч Финана, уже покидал ножны. Испуганный конь шагнул в сторону, но это только помогло мне выдернуть Эдора из седла. Он закричал от ярости и страха. Парень падал, но левая его нога застряла в стремени, и пришлось тянуть. Мое плечо, едва не выдернутое, пока меня тащили за хвостом лошади Ваормунда, горело так, будто кто-то ткнул в сустав раскаленной кочергой. Потом Витгар ухватил скакуна за поводья, солнце блеснуло на клинке Похитителя Душ, и дорога вдруг окрасилась алым. Эдор лежал на земле, кашляя кровью и постанывая. Похититель Душ опустился снова, на этот раз острием вниз, и пробил кольчугу, кожу и ребра. Эдор судорожно вздохнул, левая рука его потянулась ко мне, хватая воздух, потом упала. Он лежал неподвижно, устремив невидящий взор в безоблачное небо. Финан нагнулся, сорвал золотую цепь, отстегнул богатый пояс с мечом и стянул перстни с затянутых в перчатку пальцев Эдора.