— Ты их отпускаешь? — удивился Эгил.
— Не хочу кормить этих ублюдков в Беббанбурге, — пояснил я. — Да и далеко ли они уйдут? Есть-пить им нечего, паруса нет. Половина раненые, и судно течет. Если у них есть хоть капля мозгов, они погребут прямиком к берегу.
— Против ветра. — Эгила позабавила эта мысль.
— А добравшись до берега, окажутся на нем безоружными, — продолжил я. — Вот вам и добро пожаловать в Нортумбрию.
Мы освободили одиннадцать рыбаков из экипажей «Гидены» и «Свельве» — их заставили орудовать веслами на вражеских судах. Пленники наши все оказались из Уэссекса или из Восточной Англии — подданные короля Эдуарда, если тот еще был жив. Дюжину я захватил с собой в Беббанбург, в том числе попа, так пламенно призывавшего убивать нас. Его доставили ко мне на «Сперхафок». Судно все еще глубоко зарывалось осевшим носом, однако Гербрухту удалось устранить основную течь, да и перенос балласта помог выровнять корабль.
Священник был молодой, коренастый, круглолицый, с черной шевелюрой и мрачный. Мне он показался смутно знакомым.
— Мы встречались? — спросил я.
— Слава Всевышнему, нет.
Он стоял прямо под рулевой площадкой, под охраной ухмыляющегося Беорнота. Мы подняли парус и шли на север, домой, подгоняемые свежим западным ветром. Большинство моих людей находились на захваченном нами большом корабле, и лишь немногие оставались на «Сперхафоке», все они продолжали откачивать воду. Молодец, поклявшийся меня убить, так и стоял, привязанный к мачте, и таращился на меня.
— Тот юный глупец родом из Уэссекса, — обратился я к попу, кивнув в сторону парня. — А вот ты, судя по говору, мерсиец.
— У Царствия Христова нет границ, — заявил он.
— В отличие от моего милосердия, — процедил я. Священник промолчал. — Я из Нортумбрии, — продолжил я, не обращая внимания на его дерзость. — В Нортумбрии я олдермен. Ты обязан называть меня лордом.
Он молчал, только зло смотрел на меня. «Сперхафок» шел валко, неохотно всходил на волну, но плыл, и мы держали курс на дом. «Банамадр» и захваченный корабль шли рядом, готовые снять нас, если «Сперхафок» начнет тонуть, но во мне с каждой минутой крепла уверенность, что мое судно дотянет до берега и мы его починим.
— Ты обязан называть меня лордом, — повторил я. — Откуда ты?
— Из Царствия Христова.
Беорнот отвел мясистую ручищу, чтобы ударить попа, но я покачал головой.
— Ты понимаешь, что нам грозит опасность утонуть? — спросил я у священника, хранившего упрямое молчание. У меня были причины сомневаться в способности пленника понять по поведению «Сперхафока», что он не только не погружается, но даже обретает былую прыть. — И когда судно пойдет ко дну, — заговорил я снова, — я привяжу тебя к мачте рядом с тем молокососом. Если, конечно, ты не сообщишь мне то, что я хочу знать. Откуда ты?