— Корабль твой где?
— В море.
— Почему ты не на борту?
— Подумала, будет неглупо сойти, пока он не успел погрузиться на самое дно.
— Тоже мне, скромные купцы, — бросил один.
— С грузом отборной брехни, — прибавил другой.
Капитан пожал плечами.
— Король разберется, кто врет. Связать их.
— Король? — спросил Ярви, подставляя руки.
Латник натянуто улыбнулся.
— Гром-гиль-Горм выехал на север, охотиться.
Похоже, Ральф оказался прав. Никто из них и не думал, что новый враг объявится так быстро.
Ярви было не привыкать к суровым мужам. Одним из них был отец. Другим — брат. Еще дюжины каждый день ждали своей очереди на боевой площадке в Торлбю. Сотни их, собравшись в дюнах, смотрели, как кладут в курган короля Атрика. И наутро отправились с юным королем Ярви в его роковой набег на Амвенд. Улыбка появлялась на их лицах только в бою, а ладони стесались под рукояти излюбленного оружия.
Но такого скопления воинов, как привел с собой на охоту Гром-гиль-Горм, он не видал никогда.
— Столько ванстерцев сразу я еще не встречал, — шепнул Ральф. — А я год пробыл в Вульсгарде.
— Армия, — буркнул Ничто.
— Страхолюдная, — заметил Джойд.
Воины щетинились оружием и сеяли страх грозным видом. Вместо окриков у них — кинжалы, вместо слов — мечи. Свои шрамы они горделиво, как принцесса драгоценности, выставляли напоказ — под леденящий женский визг, который оказался песней о любви — к Матери Войне, в которой пелось о зазубренной стали, пролитой крови и слишком рано оборвавшихся жизнях.
На середину этой медвежьей ямы, между костров, где со свежезабитых туш капал алый сок, пригнали Ярви и его друзей — жалких пленников, хромавших в путах под тычками копий.
— Если ты что-то замыслил, — уголком рта прошипела Сумаэль, — сейчас было бы самое время.
— Один замысел имеется, — ответил Ничто.
— А в нем присутствует меч? — поинтересовался Джойд.
Короткое молчание.
— Как и во всех моих замыслах.
— А у тебя есть меч?
Снова молчание.
— Нет.
— Как же твой замысел сработает без меча? — пробормотала Сумаэль.
И снова. Наконец Ничто пожал плечами:
— Все едино всех нас ждет Смерть.
Там, где эта орда убийц толпилась теснее всего, Ярви подметил громадное сиденье, а на нем громадную фигуру с громадным кубком в громадной руке. Однако вместо привычного страха он почувствовал странное возбуждение, некий намек на удобный случай. Не план и даже не задумка — но, как поговаривала мать Гундринг, утопающий хватается за любую соломинку.
— С врагами можно сотворить кое-что и получше, чем просто убить, — прошептал он.
Ничто усмехнулся:
— Например?