— И что здесь сложного, не понимаю… Вот давайте вместе порассуждаем. В какое время суток произошли эти кражи?
— Ночью, — с готовностью ответил лейтенант. — Где-то в промежутке от одиннадцати часов вечера до двух ночи.
— Это вы точно установили?
— Ну, как же иначе! Сам лично каждый раз выезжал на место происшествия.
— Прекрасно. А кто в это время из рабочих бывает на путях?
— Кто?.. Составители поездов, машинисты маневровых паровозов, башмачники на маневровой горке. В общем-то совсем немного людей.
— А охрана?
— Прохаживается по путям и охранник.
— А теперь давайте рассуждать дальше: преступник безусловно знает режим работы станции — это раз. Знает и то, когда и в каком месте бывают ночные рабочие — это уже два. Знает прекрасно и путь следования сторожа между вагонами — это уже три. А еще преступник знает, в каких вагонах лежит какой груз. Ведь не вскрывает же он вагоны с запасными частями, скажем, к тракторам!.. И что из всего этого выходит? А то выходит, что преступник работает или раньше работал на станции. Короче, он свободно чувствует себя там. Согласны?
— Да, конечно, конечно…
— А если согласны, то ищите преступника среди своих, среди работников станции.
— В том-то и дело, что я только этим и занимаюсь, а толку никакого.
— Тогда нужно изменить сам метод поиска.
— А если преступник все же чужак? Не станционный?
— Нужно повести работу таким образом, чтобы преступник, «свой» он или «чужой», оказался в наших сетях. Вот послушайте, что я вам порекомендую…
Долго говорил полковник, говорил спокойно и убедительно, а лейтенант только успевал записывать. Когда он вышел из кабинета начальника, его окружили сотрудники. «Что так долго держал тебя старик? Наверное, воспитывал?»
Полковник знал, что сотрудники линейного отдела между собой называли его «стариком». Да, ему действительно уже шел шестидесятый, но ни физически, ни духовно он не чувствовал себя старым. Работоспособность его была на удивление всем: как и раньше, он месяцами мог работать без выходных. Часто и ночью приходилось заниматься неотложными делами. И только когда ложился спать, чувствовал, что устал, что годы берут свое.
Вспомнился недавний разговор с врачом: «У вас все хорошо, если не считать возрастных изменений. Хотя до шестидесяти можно особенно не прислушиваться к разным болячкам, но потом надо уже и призадуматься…» Эти слова врача невольно порождали мысль о старости. Как-то промелькнула мысль о возможной скорой отставке, о жизни на пенсии. И он силился представить себя вне своих служебных обязанностей, и на душе сразу стало тяжело и неприятно. В это время раздался резкий звонок телефона.