Волосы я попросила Амели закрутить в аккуратный узел на затылке и сколоть заколкой, хотя она настаивала оставить их распущенными и уложить волнами. Но в моем случае это уж точно был бы перебор. Не хватало еще, чтобы Стэнфорд решил, что я так расфуфырилась, желая ему понравиться. Да не собиралась я никому нравиться. И вообще, если кого-то не устраивает настоящая Шарлотта Ривз, то это их личные проблемы. Поэтому когда за мной прилетел таксофлайер, я, усевшись в салон аппарата, достала влажную салфетку и слегка подтерла мамино художество, снова почувствовав себя самой собой.
Только вот не надо мне сейчас вашего пренебрежительного: «Ну и дура.» Я, между прочим, мясо есть иду — и никаких гвоздей.
Приближаясь к торговому центру, я уже так не думала. Сбитый прицел, Пол был прав, все это выглядело, как самая настоящая свиданка. И, черт меня побери, но я ужасно нервничала, даже ладони похолодели. Я почему-то была уверена, что, увидев меня в таком прикиде, Стэнфорд начнет смеяться, а потому, когда заметила его здоровенную фигуру в вестибюле, собралась позорно смыться.
Словно почувствовав своим затылком чье-то пристальное внимание к своей персоне, он резко развернулся, и взгляд его золотисто-карих глаз замер на моем лице, словно луч лазерного прицела, заставляя сердце замирать на вдохе.
Никогда в жизни я еще не чувствовала себя рядом с мужчиной так, будто стояла перед ним абсолютно голой, в то время как он был совершенно одет. Хорошо одет, к слову.
Белый трикотажный джемпер с треугольным вырезом сидел на огромных Стэнфордовских плечах просто неприлично безукоризненно, а в паре с темными, облегающими его крепкие ноги брюками, вообще вызывал у меня тоскливое чувство голода. И съесть мне в этот момент хотелось отнюдь не мясо.
— Ривз? — спустя целую вечность вдруг отозвался босс, зачем-то прочищая горло.
Нет, я, мать его, президент КОГ собственной персоной.
— А вы кого-то другого здесь ждали? — мрачно буркнула я, не успев отскочить назад, когда мужчина, преодолев разделяющее нас расстояние, навис надо мной огромной тенью, изучая мое лицо, словно под микроскопом.
— Ты глаза накрасила, — тихо заметил Стэнфорд, и вдруг улыбнулся как-то неуловимо мягко и загадочно.
Начнем с того, что их накрасила мне мама, а я побоялась, что если стану их тереть салфеткой, то обязательно размажу.
— А вы побрились, — нервно брякнула в ответ.
Лицо Стэнфорда сейчас было идеально гладким. Поймала себя на мысли, что очень хочу дотронуться до него и легонько погладить. Я даже пальцами в сумку крепче вцепилась, чтобы, не дай бог, этого не сделать.