Но надо отдать ему должное. Он систематически толкал Кемаля и Собрание к соглашению с Западом, не боясь никаких жертв. Он вернулся из Парижа, доложил Кемалю, выслушал критику. Потом писал Кемалю, телеграфировал, шифрованные телеграммы посылал: «Прошу вас во имя счастья нации и спасения ислама занять соответствующие позиции». Новое письмо пришлось ко времени.
— Видишь ли, Хюсейн, большинство депутатов не читало ни прежних, ни этого письма, — рассудил Рефет.
— Твоя мысль ясна, — Рауф протянул руку за листками. — Филигранно отделать, размножить и распространить.
— Да! — подхватил Рефет. — Это сделают наши люди. Одному положат на скамью. Другому сунут за пазуху. Третьему отнесут на квартиру. А кому и через почтовую контору.
Рауф пробежал глазами листок:
— По-видимому, придется добавить несколько слов о Фрунже. Рассмотреть его заявление в газете и самую газету, позволяющую себе…
Рефет, как выстрелил, сказал:
— Да!!!
Рауф даже вздрогнул, затем продолжал, записывая:
— К тому же группа Фрунже чрезвычайно нагло вела себя в Чоруме, требуя немедленно лошадей… не давая турецким арабаджи и аскерам выпить чаю…
Мустафы все не было. Но похоже, что начальник генштаба Февзи хотел успокоить Фрунзе: пусть не думает, будто Ангора совсем забросила его ради Франклен-Буйона. Хотел успокоить, сделать послу приятное.
— Возможно, ведут двойную игру, — потом говорил Дежнов.
— Так ведь неизвестно, с какой целью, — отвечал Фрунзе.
Утром на пятый день ангорской жизни в резиденции появился пожилой турок. От него пахло лекарствами. Оказывается, бывший партизан, солдат, только что из госпиталя. Спросил русского пашу. В комнате Фрунзе были Дежнов, Кулага. Позвали Кемика. Турка усадили за стол. Пили чай. Человек вел себя достойно, тихим голосом говорил, Кемик переводил:
— Меня зовут Джевад. Я долго лежал после ранения. Вчера навестили меня односельчане. Они приехали в Собрание по земельным делам. Сказали: здесь сейчас уполномоченный Ленина. Пойди посмотри, скажи ему, что жить нам тяжело. Необходимо известить его об этом. Ленин — защитник угнетенных. Освободил свою страну от мучителей. Теперь помогает нам в этом же деле…
Все были тронуты рассказом солдата. Сколько преград, а правда о Советской власти — из уст в уста — идет по всему миру.
Джевад неспешно отвечал на вопросы:
— По приказу главнокомандующего партизанские отряды влились в регулярную армию… Мы стали солдатами Кемаля… Партизаны из летучих колонн присоединились к армии. Честолюбивый Эдхем бежал…
…Во второй половине дня в резиденции появилась худенькая женщина в узкой солдатской куртке и полосатой юбке. Из верхнего кармана торчал уголок оранжевого платочка. Куртка была надета поверх лиловой рубашки. А голова ее была повязана ярко-красным башлыком в виде тюрбана, возле ушей свешивались шнуры и кисти. На башлык еще надеты были бедуинские обручи — украшение. Подпоясана патронташем, на боку кинжал. Ее сопровождали два молодых турецких солдата.