— Очень хорошо. Правильно!
— И, конечно же, дать директиву республикам — особенно Закавказским: твердо держаться благожелательных позиций, закреплять и закреплять дружбу, дружбу и дружбу.
— Верно, правильно! Знаю, что Цека согласился с предложением Серго выделить для Ангоры бензин авиационный и автомобильный.
— Вот! Серго глубоко понимает и чувствует, какое это великое, мировое дело — помощь Востоку. Просто глубочайшее жизненное для нас дело! Словом, решение Политбюро вы знаете… Меня теперь беспокоит — все ли, что нужно, сделает наша турецкая комиссия?
— Да, да, — подхватил Чичерин. — Как раз сейчас она заседает, в ней от Наркоминдела — наш Карахан… Кстати, Михаил Васильевич, «Таймс» в передовой теперь уже утверждает, что соглашение с Буйоном Ангора рассматривает лишь как средство защиты себя с флангов. И только! А гвоздь ее политики — теснейшие отношения с Персией и Афганистаном при нашем содействии. Вот так! Огорчается «Таймс», что союз с большевиками крепнет, делегация за делегацией катит через море в столицу Мустафы Кемаля. А договор с Фрунзе, пишет, сделал кемалистов более стойкими. Верно?
Зазвонил телефон, Чичерин взял трубку и переменился в лице.
— Зайдите сейчас же, — и к Фрунзе: — Это Карахан… В комиссии наркомфин Сокольников предлагает не давать Турции ни копейки…
— Недоразумение какое-то, — поднялся Фрунзе. — Просто позор…
ПИСЬМО ЧИЧЕРИНА В ЦК
Февраль, 1922
В комиссии о Турции т. Сокольников предложил нечто ужасающее, чему нет имени — нарушить торжественное обязательство Московского договора, не уплатить в договорный срок… требуемую сумму… грубо обмануть верящих нам турецких крестьян и ремесленников, опозорить себя перед всеми народами Востока, политически убить. Не могу допустить, чтобы у кого-нибудь поднялась рука поддержать такое предложение, политическое самоубийство. Это самое ужасное, на что я натолкнулся за эти четыре с лишним года…
Ленин на полях чичеринского письма написал для членов Политбюро:
«Я считаю, что Чичерин а б с о л ю т н о прав и предлагаю П о л и т б ю р о решить: подтверждается точка зрения Чичерина. Выплатить в срок обещанное безусловно».
Фрунзе писал статьи о Турции, приводил в порядок турецкие свои записки. Принял человека из Ангоры — депутата доктора Риза Нур, который привез в Харьков текст утвержденного Собранием договора. Добивался новых посылок оружия — предстояло сражение. Грузы оружия и боеприпасов продвигались в Анатолию. Из Новороссийского порта — мины, орудия, снаряды, винтовки…
Карабекир-паша мешал — пушки и снаряды задерживал у себя. Фрунзе не остался в стороне, принял меры, и пушки, снаряды, имущество русской армии в Закавказье было переправлено в Турцию. Фрунзе знал о том, что делают Серго и Киров. Киров сообщал: помощь Азербайджана анатолийской бедноте обеспечена, АзЦИК детально разрабатывает — чем, что и как…