— Тебе конец.
— Что, убьешь меня? Родного брата? — оскалился он.
— Нет, — усмехнулся угрожающе в ответ. — Но сделаю так, что ты сам захочешь умереть.
Мы сверлили друг друга глазами. Склонившись к нему, я задал вопрос, ответа на который искал всю свою жизнь:
— Чего тебе, урод, постоянно не хватало?! У тебя же было все, что ты хотел!
Он рассмеялся — резко, неприятно, и звук этот походил больше на карканье.
— Все, кроме свободы!
Он безвольно откинул голову назад, потом снова приподнял и взглянул на меня с такой злобой, какой я еще не видел:
— Ты думаешь, у тебя не было родителей, Алекс? Зато у тебя было детство!
— Детство? — искривил я губы в презрительной усмешке. — Это был ад!
— Да что ты знаешь об этом?! — буквально выплюнул Ник в ответ. — Папаша мне жизни не давал! С рождения воспитывал во мне будущего наследника!
— Как бы он с тобой ни обращался, ты не имел права насиловать всех этих женщин! — прохрипел я.
— Идиот! Ты ничего не понимаешь! С ними я чувствовал себя сильным! Я был хозяином положения!
— Ты был и остаешься всего лишь мразью, — констатировал я с отвращением.
Он снова неприятно рассмеялся и дернулся, пытаясь скинуть мою ногу со своей груди. Но я вновь приложил его о пол и на этот раз он потерял сознание.
Несмотря на все, что было, я вдруг понял, что не хочу ничего из того, что желал прежде. Ни мести, ни кары. Хочу лишь прижать к себе Миру и убедиться, что это жалкое существо, что валялось передо мной, не сотворило ничего непоправимого.
Кинув взгляд по сторонам, я наткнулся взглядом на веревки — Ник явно подготовился к этому похищению. Недолго думая, привязал его безвольное тело к батарее и, проверив дыхание и пульс, не оглядываясь, побежал прочь. Туда, где меня ждала Мира.
Она выскочила из машины, едва меня увидев. Бросилась навстречу, кажется, совершенно забыв о том, что обнажена. Стянув с себя куртку, я бережно укутал ее, взяв на руки, как ребенка, и хотел было посадить обратно в автомобиль, но Мира протестующе замотала головой, цепляясь за меня с отчаянными всхлипами.
— Саша, я так испугалась!
— Знаю. Но все хорошо, — прошептал успокаивающе. — Уже все хорошо. Он ничего не успел тебе сделать?
Она лишь снова помотала головой из стороны в сторону. Но я знал, что не успокоюсь, пока ее не осмотрят врачи. Пока мы не окажемся подальше от этого места, там, где сможем поговорить и все обсудить.
— Дождемся полиции и поедем в больницу, — сказал ей, продолжая крепко к себе прижимать. Хотелось сказать столь многое, что с трудом сдерживаемые эмоции буквально разрывали изнутри. Но сейчас было совсем неподходящее время.