– Что это вообще такое? – пытаюсь я сменить тему.
Она непонимающе на меня смотрит.
– Я имею в виду, что за запах.
– А… это Ландорхорнский химкомбинат. Иногда нам везет, и ветер дует в другую сторону, а иногда как сегодня. У меня там папаша работает, – ухмыляется она. – Говорит, заходишь в цех и с ходу понимаешь, что там что-то сдохло. У них даже шутка такая есть: если кто-то сдохнет на рабочем месте, никто не заметит и через два дня.
Очень смешно, да.
– Собственно, мне повезло, что у меня есть мозги. – Она постучала себя по голове. – Поэтому я выберусь отсюда раньше, чем все это меня доконает. А может, если повезет, и еще раньше.
Алетта мне подмигнула. Не сразу, но до меня дошло.
– Так ты за этим собираешься на вечеринку?
– Нет, едх меня подери, за красивыми глазами друга твоего К’ярда. Думаешь, я не понимаю, что мне мало чего светит, если сидеть на попе ровно? Да даже если я выучусь, выше головы не прыгнешь, никто не посадит меня на руководящую должность. Но сестра говорила, что у них девчонка с работы спуталась с въерхом. Въерх довольно богатый, на руках ее носит, шмотье покупает, недавно эйрлат и квартиру в Четвертом подарил. Два дня в неделю он к ней ездит, все остальное время она сама себе предоставлена. Работать опять же не надо. В общем, как ни крути, одни плюсы.
Прежде чем я успеваю осознать сказанное, к нам подходит паренек. Ростом с меня, широченный в плечах. Его друг жмется у противоположного края платформы. Сразу видно, кто из них главный.
– Девчонки, куда это вы собрались такие красивые, а? – нахально интересуется он.
– Куда собрались, не твоего ума дело, – грубо отшивает Алетта.
Улыбка с лица парня тут же сбегает, уступив место раздражению. Впрочем, несмотря на позднее время, сегодня вечер перед выходными. Платформа основательно заполнена, и он, пробормотав себе под нас: «Надра», удаляется с высоко поднятой головой. Я смотрю ему вслед и думаю о том, что сказала Летта. Не на вечеринку. Она в Кэйпдор поступила исключительно за этим. И что самое смешное, я собираюсь действовать в точности так же.
– Опять киснешь? – спрашивает она, когда платформа останавливается в Четырнадцатом.
Здесь почище и дома повыше. Улицы шире, снимать здесь жилье могут себе позволить начальники смен или начинающие офисные сотрудники. Платформа снова трогается, я обращаю внимание, что те парни сошли.
– Не кисни, Вир. Понимаю, что рядом с К’ярдом нам надолго не удержаться, но тебе же надолго и не надо, правда?
Если бы можно было заткнуть уши, я бы заткнула, потому что каждое слово Летты раскаленным прутом вонзается в мысли. В мысли о том, что я собираюсь сделать.